Живой

Мир бесновался бурной кашею,
Фальшивой радостью маня.
Как по деревне пьяной, с чашею,
Я шел, себя в себе храня.

Сквозь смех сатиров, визги – «черт, дери!»,
Один из тысячи и ста
Живым был образ Богоматери,
Да лишь, за пазушкой, Христа.

И в окруженьи тел бесчисленных,
Я помню взгляд Его и Твой.
В потемках душ. Кто был единственно…
По-настоящему живой.


Рецензии