***

                ТАЁЖНЫЙ  ЦИКЛ

                Энтомолог

                Километров за сто от деревни,
                Проходя вдоль хребта по засекам,
                Встретил я в государстве деревьев
                Бородатого человека.

                Он, увлёкшись, гонялся за совками,
                И опушкой бежал и ельником.
                Удивляясь движеньям ловким,
                Я глазел на живого отшельника.

                Нежных линий лицо незнакомое,
                Добродушная физиономия,
                Рыже-ржавый  кудрявый ворох,
                - Понимаете, я энтомолог.

                Все букашки – моя профессия,
                Здесь особенно их обильно.
                Только, правда, не очень весело
                Да дичаю на внешность сильно.

                Так пойдёмте ко мне, под боком тут,
                Напою превосходным чаем,
                Покажу неизвестные коконы,
                Что вчера отыскал случайно. 

                Покажу что ещё не описано:
                Новых гусениц, пядениц, совок.
                Что сказали, «не балуют письмами»?               
                Я почти позабыл это слово.

                «Сколько лет» мне… какая разница…
                Двадцать два  на днях исполняется.
                В день рождения такое празднество –
                Получу от пестрянок яйца!..

                Где-то мамочка, где-то папочка
                Далеко за Сихотэ-Алинем.
                Сын тут ловит красивых бабочек,
                Называет их по-латыни.

                Одежонка – сплошные латки,
                И никак не достанет лучшую,
                Потому что в селе в промпалатке
                Он бывает от случая к случаю.

                Парень – жуткий фанатик, жуткий!
                Для науки он многое значит.
                По-другому прожить и сутки
                Он не может уже иначе.

                Верю в них я, таких упрямых,
                Непрестанно идущих к цели.
                С ними вместе, шагая прямо,
                Мы б любые пути одолели!
                1962               


                Друга  потерял

                Брожу, скитаюсь по родным просторам,
                Где всё перемешалось навека:
                И розовость кипрейных косогоров,
                И дикая замшелость листвяка.

                Ловлю любой неосторожный шорох.
                Любому шуму, писку, всплеску рад.
                И вдруг как гром обрушился на горы –
                Сметающий, разящий камнепад.
 
                И в этой серосиней круговерти
                Средь моря ниспадающих камней –
                Громадный ком охристо-тёмной шерсти
                С нахальной мордой, прячущейся в ней.

                И вот уже стоим друг против друга,
                Медведь и я, двуногий бородач.
                Он любопытен. Нет во мне испуга.
                Он хладнокровен, ну а я горяч.

                Ноздрями водит – изучает воздух:
                Такого чуда, дескать, не встречал.
                А вскинув морду, зарычал негрозно,
                Затем, видать, чтоб я не заскучал.

                Держу кинжал всё время наготове,
                Пойдёт в атаку – садану под дых.
                А он, смотрю, совсем не жаждет крови,
                Как будто он из мишек цирковых.

                Я задом пячусь – он  идёт по следу,
                Я шасть за тополь – он стоит уже.
                Мне с ним забавно. Видно, игры эти
                И пестуну пришлися по душе.

                Он провожал меня с часок, не боле,
                Потом замедлил и совсем отстал.
                А у меня душа зашлась от боли,
                Как будто друга нынче потерял.
                1962               


                Тугурский  поп

                Держу костёр. Уже давно за полночь.
                На ветках мягких иглистых дремлю.
                Тугурский поп зовёт, зовёт на помощь.
                Не примет, знаю, помощь он мою.

                Рыдает мать единственного сына,
                Его сейчас, наверно, ложат в гроб…
                Нет, то не мать. Проклятый образина,
                Тугурский поп. Тугурский плачет поп.

                Был человек певун, других не надо!
                Сошёл с ума, хохочет идиот.
                Но знаю я, что это всё неправда,
                Что это «поп» хохочет и поёт.

                Он до упаду надрываться может
                И может перейти на детский крик.
                Хоть на кого он может быть похожим,
                Но только птицей быть он не привык.

                «Попа» за голос люди невзлюбили,
                Клянут его по десять раз за день…
                Живёт в лесу дремучем мудрый филин
                И никакого дела до людей!