Костровое лирическое

Среди десятков сотен тыщ,
Короче, множеств многих,
Следы есть и моих кострищ
У скатертью-дороги.

Тщету их погребла пурга
Под снеговою шалью.
Да только пятая нога
Собаке не мешала б.

И даже зайцу стоп-сигнал
Отнюдь не бесполезен —
Для перекуса и для сна
В безумном стипл-чейзе.

В костре походном есть и вес,
И скрытая пружина:
Он и копчение небес,
И обузданье жизни.

Ведь жизни дав перекурить,
Неладное почуя,
Свои отёки, волдыри
Да раны заврачую.

Проверю трек, поправлю кладь,
Черкну строку в журнале —
И снова можно штурмовать
Неведомые дали,

Где исчезает след саней,
Куда и не попрутся
Те, для кого всего верней
Естественное русло,

Чья страсть наружу лезет лишь
На форумах да чатах,
Кому в десятки сотен тыщ
Не угодить чечако...

Но есть и сходство с рубежом
И с гермою античной
В кострах, которые я жёг
У чёрта на куличках.

Ведь каждый раз, костёр гася
И покидая место,
Я на две части рвался сам,
Единоцельной вместо.

И вот, с оставшейся простясь
Своею половиной,
Шла прочь оторванная часть
На азимут рутинный.

А первая опять брела
По тем же тропам тенью
И с нетерпением ждала
С другой соединенья...

Пройдётся времени каток
По скатертью-дороге.
И ежели наступит срок
И не вернусь в итоге

К кострам на берегу реки,
В лесной глуши и в поле —
Пусть пикселями угольки
Запечатлят мой облик...

13.01.2017
(фото моё)

====================================================
Написано на конкурс "Время не ждет.
Эпиграф по произведениям Джека Лондона"
http://www.stihi.ru/2017/01/10/11561

Эпиграф был предложен из "Смока Белью".

"И собаки во всю прыть понеслись в темноту, вниз по
Моно, пересекли широкую равнину и выбежали на Юкон.
Здесь, при слиянии речонки с великой рекой, у поворота
на широкий санный путь, кто-то разжег костер, и у этого
костра Малыш расстался со Смоком. При свете костра,
когда нарты понеслись, увлекаемые мчащимися собаками,
Смок запечатлел в своей памяти еще одну из незабываемых
картин Севера. Это был Малыш, который шел, качаясь,
проваливаясь в глубокий снег, и бодро давал свои последние
наставления, хотя один глаз у него почернел и закрылся,
пальцы были разбиты, а из руки, изодранной выше локтя
собачьими клыками, лилась кровь."