Телеграмма в вечность

Я разом северной и южной крови:
Во мне грузинский спит птенец
И кит ледовой дышит болью;
Мой ледокол прочил свинец.

Я диким волком рвусь в погоню
За хитрости и похоть судьб;
Я иноком ступаю в бурю,
Но крест пророчит мне уснуть.

Я не поэт и даже больше
Ошибкой выпала на свет.
И одна смерть меня уносит -
Я мелочно-несчастный блеф!

Прости, Иосиф Александрович,
Ты мне не брат и не отец;
Ты - сын Невы; я, хоть и малость,
Расту безводно, будто бес.

Москва взрастила пилигрима;
за мной кровавый лит асфальт;
Предстать, и нет во мне мотива;
Я порвана никем. Заставь.

Заставь кого-то свыше править
И влить в меня хоть каплю роз;
Позволь мне полюбить хоть малость -
И я клянусь писать вразнос.

Как жил, Иосиф, ты на свете?
Как ты смирял свои мольбы?
И той чудовищной планете
Как же оставил все плоды?

Плоды благого генийхульства,
Плоды безвластия волхвов.
Ты жил как чудо сего мира.
Ты будто Смысл всех миров.

И твоё 'эрр', и слово ритма,
И страсть дубовая к котам,
И твоя комната. Постскриптум.
Ты вышел из неё к волнам.

Волнам души и даже больше -
Волнам Невы - родная мать.
Ты был как слово алгоритма,
Ломая алгебру подстать.

New York, Венеция и Питер.
И ни секунды выбирать,
И папиросочка без фильтра,
И снова кашель - донимать.

Шатаясь по ночной брусчатке,
Я слышу твоё томное 'забудь'-
И слезы я треплю в перчатке,
С тобою моим рельсам путь.




январь 2017