Нечто чудесное

За семью горами, за семью морями, там, где все уже случилось, но тогда, когда все еще можно было изменить, в древнем, прекрасном храме жили-были ... , для простоты назовем их Служители.

А служили они некоей древней мощной Силе, чьей имени я знать не знаю и ведать не ведаю. Но была та Сила огромная и хранили они ее тайны ото всех, а пуще всего, от людей.

И стало однажды одному из мудрейших и старейших хранителей как-то холодно и неуютно - казалось, все тайны он познал, все книги прочитал, все законы изучил и нечего больше делать ему. Наполнилось его сердце тоской и горечью,а глаза влагой, не радовали его больше крики птиц, песни ветра, шум моря, ароматы трав и цветов, танец звезд и лун. Не хотелось ему больше слышать звонкие молодые голоса его братьев, младших служителей. И становился он с каждым днем все грустнее и печальнее, проходил мимо друзей своих, никого не замечая. Он перестал есть и пить. Ибо его мучил другой голод и другая жажда, имени которых никто не знал. Он молил своего Бога, которому прослужил всю свою жизнь, чтобы тот помог снова стать собой, но Бог не стал отвечать на его молитвы. Он призывал Смерть, но придя к нему, она лишь грустно кивнула и не стала забирать с собой. И так он становился лишь тенью самого себя, глаза его со временем иссушились,став холодными и пустыми, и он все больше и больше уходил в мир теней.

Но однажды, сидя на вершине горы, на любимом когда-то давно им камне и смотря на заходящее солнце, что еще как-то согревало его такое немощное теперь тело, в последних лучах его вдруг увидел он некую игрушку, которой обычно забавляются малые дети. Он поднес ее к своим глазам, по старой детской привычке хорошенько встряхнув перед и вдруг замер. Нечто чудесное, совершенное, что там он увидел, залило его всего невообразимой нежностью, светом, теплом, которые, как он думал, давно покинули его, и так разбередило душу, что он уже не мог оставаться спокойным и равнодушным. Рука его дрогнула от нахлынувших вдруг чувств , и картинка пропала. Сколько бы он не тряс игрушку, не вертел ее, не просил и не проклинал, ничего похожего он больше так и не увидел. Солнце зашло, а он так и сидел одиноко, взбудораженный и отчаявшийся и никто не решался подойти к нему. Долго так он сидел, пока звезды не взошли и луны не вышли, пока наконец не понял, что не в игрушке вовсе дело и не там надо искать картинку. Да и не картинку вообще искать надо, а нечто иное, тот самый настоящий узор, благодаря которому она появилась в игрушке. Ведь не забывайте, что он был великий мудрец и знал все тайны мира и знал науку образности в совершенстве. И теперь, даже если бы калейдоскоп и показал ему ту самую картинку, что так взволновала его, не принял бы он ее, ибо теперь четко понимал, что ему нужен настоящий образ, а не всего лишь его даже самое лучшее отображение.

Взял он свой посох, низко поклонился своему Божеству и пошел куда глаза глядят. А Божество осердилось сначала, потом опечалилось, очень уж не хотелось ему расставаться с лучшим своим адептом, но в конце смирилось с его решением и отпустило, не в силах больше  удерживать, напоследок одарив волшебным рогом.

Шел странник-мудрец,с трудом опираясь на свой когда-то всесильный жезл, шел, и  долго ли, коротко ли, пришел к морю синему и бескрайнему, что не переплыть, не перелететь. Задумался он, но рука сама нашла подаренный рог и поднесла к губам и затрубил он трубным гласом. И заволновалось море и поднялось и отозвалось  большими волнами и услышал он прекрасный голос, все ближе и ближе к нему подступающий. И показалось на одной из волн волшебное прекрасное существо, Белый Единорог. И склонил тот колени перед ним и помог взобраться на себя и понесся через моря, горы и леса навстречу солнцу. Они пролетали над самыми дивными и красивыми местами Земли, но ни одно из них не взволновало странника. Он все выискивал глазами тот самый узор, что был в чудесной трубе, но никак не мог его найти. Уже облетели они всю Землю, а искомого так и не нашли. Сначала думал он, что глаза плохо видят его, но пока он летал с Единорогом, глаза его вновь стали зоркими, а тело сильным и здоровым, напитавшись силами воздуха и солнца. И решил он спуститься вниз, на землю и пройти ее всю своими ногами, боясь, что сверху просто мог не заметить искомое. И опустил его бережно Единорог на землю и простившись, унесся в свой мир.
Как же я пойду теперь – озаботился странник, ведь вышел он из храма босым, там не нужны были путы на ноги, а здесь ведь без них никак! И увидел он тут сапоги простые, неказистые, но на вид крепкие и ладные. Надел их и пошел. Вот шел он, шел, все дальше и дальше углубляясь в лес, все меньше и меньше опираясь на свой посох и перешагивая через очередной ручей, вдруг наклонился и зачерпнул рукой кристально чистую и холодную воду. И так захотелось ему вдруг пить, что не удержался он , наклонился, и с жадностью стал черпать ее ладонью и пить. Он удивился, почувствовав ее вкус, и увидев рядом с собой какую-то  красную ягоду, сорвал ее и попробовал. Никогда ранее неизведанные чувства нахлынули на него. За много-много времени , а может, и впервые в жизни, он вдруг увидел Цвет, почувствовал Запах и ощутил Вкус той самой ягоды. Удивленный, он пошел дальше, уже почти не опираясь посохом на землю, а все больше осторожно раздвигая им травы и кусты, ища новые ягоды. И со стороны казалось, что и не идет он вовсе, а летит над самой землей, с благодарностью принимая все встречающеюся на пути ее дары, все плоды ее и соки. И летел он так бесконечно долго, становясь все сильнее и сильнее, пока не натолкнулся посохом своим на нечто твердое и объемное. Наклонившись пониже, увидел он расписной ларец, а в ларце том лежало всего лишь одно крохотное семечко. Подивился он такому дару и долго думал, что же с ним делать. Но семечко как бы говорило с ним и просило опустить его в землю. Но не в любую землю, а в особенную, ту, что позволит ему прорасти и вырасти в нечто чудесное. И так оно просило и было такое нежное и ранимое, что не смог странник отказать ему. И пришлось оставить ему свою мечту и понести семечко по указанной им дороге в самое подходящее для его роста место. А надо сказать, что лучшего места на земле, чем родной дом, его древний Храм, так и не узнал наш странник, несмотря на все самые прекрасные места, что уже прошел и увидел. Шел странник к себе домой, с улыбкой и волнением думая, хорошо ли там будет его семечку, понравится ли ему там…

Долго ли, коротко ль, но пришел наконец странник в свой Храм. С изумлением и радостью встречали его давно позабытые друзья, узнавая и одновременно не узнавая его. Ибо самый старейший из мудрецов стал юным и прекрасным юношей и только лишь глаза выдавали его прежнего. Но было в них что-то еще, ранее ими не виденное ни у кого из живущих здесь. Не стал задерживаться ни с кем из них их бывший товарищ. И пошел он в сад за Храмом и нашел там полянку и выкопал маленькую ямку. Вынул что-то из за пазухи, пошептал что-то, поцеловал и опустил туда. И присыпал землей. Поклонился и ушел наверх, к своему Божеству. Братья последовали за ним, но войти вслед не решились. И услышали они голоса из залы, куда ушел он.

 - Здравствуй, сын мой! Я рад тебя видеть. Нашел ли ты то, что искал? -спросило Божество.
- Нет, этого не нашел, но нашел иное и принес сюда и посадил. Я думаю, ему здесь понравится, и мы все будем радоваться тому, во что оно вырастет. А то чудесное, что я тогда видел и зачем пошел, подождет, потом буду продолжать поиски, когда уже не понадоблюсь моему семечку. -

Улыбнулся Бог на это, сказав непонятное:

- Что же ты медлишь? Оно там совсем одно, смотри, береги его, ухаживай за ним, люби его. Долго же ты шел к этому!- и исчез.

Обернулся юноша, побежал в сад, а там собрались уже все товарищи его. И когда подошел он ближе, то увидел совсем маленькое деревце дивной красоты, уже цветущее, а цветы его и листья запахами, шумом листвы, щебетаньем птиц в кроне, прекрасным цветом своим ткали тот самый узор, который когда-то позвал его за собой.
 Засмеялся юноша и вспомнил с благодарностью всех, кто  встретился на его пути в поисках мечты и помог обрести ему это НЕЧТО ЧУДЕСНОЕ.