притча о посланном писце

                "И, узнав, что Он из области Иродовой, послал Его (Пилат) к
                Ироду, который в эти дни был также в Иерусалиме. И
                сделались в тот день Пилат и Ирод друзьями между собою.."
                Евангелие от Луки, глава 23.   

Щедро разбросаны угли небес,
Греют сердца, не руки...
Ночью такою Христос воскрес
На третьи сутки.
Ночью такой он явился в мир,
Ставший светлей и шире...
Ночью такою и предан был
Смерти в том самом мире...

Воины точили тогда мечи,
Узник был крепко связан.
Я же? – Я перья свои точил,
Чтобы писать указы.
Робкий писец, я макал стило
В черный настой чернильный,
И предо мною письмо цвело
Стройной листвой вдоль линий.
Вечером тихим закат был ал,
Римский орел не реял.
Он диктовал мне письмо, он слал
К Ироду Назорея.
Кончив, печаткой своей скрепя,
Он поиграл рукою,
И произнёс мне: «Я шлю тебя
В Иродовы покои.
Ирод увидеть его спешил,
Пусть же посмотрит вдоволь,
И покуражится от души,
Видя царя… Святого ль?
Этот доверенный мною пост
Будет тебе не тяжким.
Да, ты не римлянин, но и Христос –
Царь лишь с большой натяжкой.
Ты, пред конвоем моих рядов
Стопы направишь мимо
Города, стихшего от трудов,
Будешь глашатай Рима».
Я поклонился, и я пошёл,
Свиток надел на шею.
Город укутал вечерний шёлк,
Стало чуть-чуть свежее.
Воины следовали за мной,
С ними был узник в белом.
Лишь силуэт, освещён луной,
Словно начертан мелом.
Тихо позванивали мечи,
Редкие пешеходы
Прочь отступали во тьме ночи
В тёмные арок своды.
Я не смотрел, лишь раз у стены,
Где был зажженный факел,
Я обернулся и со спины
Видел – за Ним шёл
Ангел.
Но поворот скрыл от взора вид…
Ирода дом, свет окон…
Ждет не дождётся
когда Равви
Будет опять пророком.
Воины чуть-чуть ускоряют шаг.
Путы запястья режут.
Я поднимаю ладонь, как знак,
Я отдаю депешу.
И пропускаю в дверной проём
Тень в белом лунном круге.
Я не смотрю на неё, но в нём
Тень накрывают руки.
Дар ныне передан, визг колец
Дверь водворяет в раму.
Воины отправились в свой дворец,
Я же поплёлся к храму.
Он был закрыт, но ступеней взлёт
Вечным и мудрым словом
Лоб мой студили, я полз вперед,
По рукотворным склонам.
Что ожидал я вверху пути,
Шествуя одиноко?
На ночь закрытых ворот святых
Вид,
Или взгляд Пророка?
Что-то во мне ожидало слёз,
Что-то внутри надсело.
Где-то в пролёте стоял Христос
Смелый, прямой и белый.
И Его взгляд, мной не встречен, грел,
Был преисполнен светом.
Там, у стены, где хитон был бел.
Узник из Назарета.
Сколько лежал я, ступени обняв?
Что там шептал?
Не помню.
Храмовый сторож нашел меня,
Мне обогрел ладони.
Утро засветилось над святым
Градом боголюбивым.
Я возвращался в свои суды
К хартиям и чернилам.
Был ли я прежним, стал иным?
Что записал под вечер?
Ныне чужим отдают сыны
Силы свои и речи...

Щедро рассыпаны угли небес,
Грея сердца как руки...
Только Христос через Крест воскрес
На
Третьи сутки.