Я тебе напишу письмо

Я тебе напишу письмо,
Марку клея на белый конверт.
Как же жаль, что ты не прочтёшь.
Ведь обратного адреса нет.

Нету адреса, значит и связи,
Абонентов разорвана нить.
Неужели и так бывает,
Когда некому стало звонить.

Когда город, где есть миллионы,
Опустевший, чертовски злой.
По часам, где стучат вагоны.
Стал окутан туманной тоской.

Обратился он грязным и лживым,
Посерел, словно прядь на висках,
А когда-то казался красивым,
Солнце луч на церковных крестах.

Этот город дышал свободой,
Белокаменных улиц рать,
Мы, его таким создавая,
Умудрились его потерять.

Он смеялся в каждом строении,
Улыбаясь в любой постройке,
А теперь перевёрнут мир,
Словно жертвою стал перестройки.

Ты же помнишь его таким,
Оживлённым, совсем не безликим,
Где мы письма писали сотнями,
Рассылая, ошибок улики.

Каждый брал здесь из нас перо,
Над листом средь ночи склоняясь,
Я пишу на бумаге письмо,
Возвратиться в тот город пытаюсь.

Они все сохранились, лежат,
Те листы что распяты чернилом.
Их давно ждет в ночи адресат,
А когда это правда было?

Сколько лет я мараю бумагу,
Отправляя их в ящик стола.
Не читай, тебе это не надо,
Как сейчас, да и впрочем тогда.

Если ты их однажды прочтёшь,
Сквозь течение долгих лет.
Ты, наверное, всё же поймёшь.
Как когда-то погиб человек.

Вместе с городом, под крестами,
Что лучи озаряли солнца,
Не буди, не тревожь его,
Он уже никогда не проснётся.

Так под трупом прячется труп,
Погибает и местность, и люди,
Да мой стиль он достаточно груб,
Лишь слагает, что было и будет.

И мы жили в других домах,
В них дышало всё по-другому.
Превратили их люди в тюрьмы,
Что подобны скорее дурдому.

Здесь погибла и я в заточенье,
За столом и пером в руках,
Я писала, о чём не вспомню,
Умирая на странных словах:

"Я пишу тебе в старый город,
А не в тот, где ты обитаешь.
От руки завершу письмо,
Как же жаль, что ты не узнаешь..."