Ашулук

В жизни каждого есть вехи
Их пройти нам все дано,
То отметки об успехе,
Иль падения на дно.

Вехой детство отмечают,
Горе, радости, утехи,
Аттестатом коль венчают,
Тоже вроде ставят веху.

Вехи есть отметки в жизни,
Как зарубки или шрамы,
Ведь судьба, она капризна
И всегда играет с нами.

То поднимет нас повыше,
Одарит ,пришлет удачу,
То столкнет из самой крыши,
Или прочь совсем ускачет.

И не людям на потеху,
А чтоб знал как ты прожил,
Жизнь сама нам ставит веху,
Ту, что ты в ней заслужил.

Мы гордимся ими часто,
Или плачем, видя их,
В жизни есть всегда участок
Вех прекрасных и плохих.

Наша жизнь сплошные вехи
От рожденья и до смерти,
Ведь живем не для потехи,
Жилы рвем, как злые черти.

Хоть бывают и прорехи
В каждой жизни непростой,
Остаются все же вехи,
Как солдаты на постой.

Ведь по ним считают люди,
Как ты жил и как живешь,
Прямо йдешь, или же блудишь.
Правду любишь или ложь.

Разных дел мы ставим вехи,
Оставляя в жизни след,
Где серьезно, где со смехом,
Где к победе, где от бед.

Жизнь свою почти проехав,
Вех оставив сотни штук,
Вспомнил я сегодня веху:
Полигон мой, Ашулук…

                ***

Полигоны, как известно,
Испытание на прочность,
На кулички это место
Черт выносит, это точно.

Где и аду путь недолгий,
Прочь от мира и наук,
На песках, в низовьях Волги
Приютился Ашулук.

Горстка глиняных хибарок,
Колеи стальная путь,
Да домов кирпичных пара
Оживляет вид чуть-чуть.

Здесь прохлада: Божья милость,
Городок во зной одет,
Хоть бы роща появилась,
Но ее в помине нет.

Полигон - секрета степень,
Въезд суровый и не прост,
Путь лежит подальше, в степи,
Вглубь  песков до сотни верст.

А вокруг пески, барханы,
Свой ты взгляд куда не кинь,
Только солнце полыхает,
Прожигая неба синь.

От восхода до заката
Тени нам здесь не найти,
Ветер дунет, вмиг расплата,
Занесет песком пути.

А в песках лежит бетонка,
Вдаль проложена из плит,
Она вьется ниткой тонкой,
От жары трещит, пылит.

Занесет бетон, зароет,
Много дней потом копай,
Легче новую построить,
Ведь песок не лед, не тает.
   
                ***

Тем, кто прибыл на ученья,
Из теплушек эшелона,
Начинаются мученья
Прямо с выходом с вагона.

Чтоб не видели шпионы,
Что везем мы и куда,
Разгружают эшелоны
Ночью темною всегда.

Ну а ночью, темень вроде,
Ничего не видишь ты.
Вот и ползаем с народом
По платформам, как кроты.

Раскрепить машины надо,
Снять чехлы и завести,
Соблюдая  весь порядок.
С эстакады дать сползти.

А потом стянуть прицепы,
Все вагоны разгрузить,
Тянем лямку, словно репу,
Время нет перекусить.

Ночь коротка, бродит лето,
Сроки в нас довольно узки,
И конечно же к рассвету
Надо кончить всю разгрузку.

Мы к рассвету все успели,
Была рань, петух не пел,
В норматив вложились еле,
Слава Богу, без ЧП.

Нашей техники колону
Сколотили чуть подальше,
Чтоб дорогу к полигону
Продолжать походным маршем.

Командир собрал летучку,
Вынул карту: это значит
Не готовился дать взбучку,
Ставил новую задачу.

                ***

И от станции разгрузки
Эшелона на путях,
Путь лежал колонный, узкий,
Ну почти военный шлях.

С горизонта кромки синей,
Взяли нас у плен пески,
Место гиблое в России,
Безысходности й тоски.

По законам полигона
Не положено дорог,
Напрямик колону гоним
По барханам, где песок.

Рядом тянется бетонка
Но по ней нельзя. Табу!
А песок скрепит так звонко,
Словно дует кто в трубу.

Солнце выкатило шарик,
Вверх поплыло будто в лодке,
Сходу начало нас жарить,
Как блины на сковородке.

Перегрелись все моторы,
Тягачей нарывный вой,
Да песок, визжит который,
Сам печется под жарой.

Здесь жара повсюду блудит,
Край почти людьми забыт,
Где-то тень мелькнет верблюда,
Ни деревьев, ни избы.

Лишь несчастье  надоумит
Поселиться в этом крае,
Ну почти, что Каракумы
Возле Волги проживают.

Иногда сайгаков стадо
Словно марево пустынь,
Промелькнет как будто рядом,
А подъедешь, след простыл.

Бродит перекати – поле,
Саксаул совсем зачах,
И трещат от слоя соли
Гимнастерки на плечах.

Тут вода кипит во фляге.
Словно греется в печи,
Нет ни сопок, ни оврагов,
Степь, песок, Карагачи.

Не летают даже птицы,
Не живут и гнезд не вьют,
Лишь песок один струится,
Затекает в колею.

Им затягивает шрамы,
В колее, что мы проложим,
Здесь ни капельки, ни грамма
Влаги нет и быть не может.

Лишь вараны могут выжить,
В зное лета длинный срок,
Глубоко в барханах рыжих
Зарываясь все в песок.

Скорпионы да фаланги
Здесь плодятся, как ни странно,
Несмотря на чин и ранги,
Нанести вам могут рану.

Может кто не знает это,
Что они опасны в мае,
Но когда проходит лето,
Тут в них яда не хватает.

Их укус смертелен даже
Только он такой весной,
Но в жару опасно скажем
С тварью встретится такой.

Кочевые здесь казахи
Бдят огромные отары,
Строго молятся Аллаху
На коленях в юрте старой.

И живут почти без власти
Острых нет у них вопросов
Но мне кажется, отчасти,
Все ж на русских смотрят косо.

Любят резать правду- матку.
Хитро щуря глаз щелины,
Но напоят до устатку
Вас кумысом кобылиным.

Гостя степенно встречают,
Угощенье - будь здоров!
Поднесут пиалу с чаем,
И с барашка свежий плов.

А потом сидят, гутарят,
Про отары, про дороги,
За горячим самоваром,
На кошме, поджавши ноги.

Косоглазые детишки,
В юрте ползают без счета,
А мангал жует дровишки
Всех  вгоняя в капли пота.

Угощают, сам не сваришь,
Широко, с большим  размахом,
Будь ты враг, или татарин,
Ведь на то они казахи!

Все то в памяти осталось,
Юрты, плов и зной в висок,
И к казахам тем же жалость,
Жизни что кончают срок.

                ***

Ну, а мы обвыкши малость,
Прожевав во рту песок,
В теле хоть кипит усталость,
Продолжаем марш- бросок.

Разомлев, пыхтят машины,
И бывает, как на грех,
С ободов сползают шины,
Перегретые в жаре.

Высыхает пот соленый,
Стал как рыбья чешуя,
По пескам ползет колона,
Как гремучая змея.

Растянулася в движеньи,
Тягачей лишь слышен стон,
Войсковое снаряженье
Тащит  вдаль, на полигон.

Нам бы зиму или осень,
Чтобы хоть была вода,
Фляжки выкипели вовсе,
Осталась одна бурда.

Нам песок стирает зубы,
Сыплет жар за воротник,
И прямой наводкой рубит
Солнце сверху, напрямик.

А пескам конца не видно,
Только  тянуться барханы,
Все устали, но обидно,
Так  сдаваться очень рано.

Тянем лямку мы солдата,
Переносим все мученья,
Ведь никто не виноватый
За все эти вот ученья.

Тяжесть всей пути измерив,
От усталости завоешь,
Но ученья, то критерий
И цена, чего ты стоишь.

Сердцем раненого зверя
Громко пульс стучит в висок,
Но в свои мы силы верим,
Продолжая марш – бросок.

И не может быть иначе,
Хоть терпенье и сдает,
Нам поставлена задача
И мы выполним ее.

Встарь водил солдат Суворов,
Через Альпы, Сен-Готар,
И у нас не санаторий,
А песков каленый жар.

Ко всему солдат готовый
По уставу должен быть,
Этот путь для нас не новый,
Лишь бы пот соленый смыть.

Ведь не нежиться мы в тени,
Все приехали сюда,
А ковать свое уменье,
Закалять в себе солдат.

Потому сжимаем зубы,
Трем песок мы в порошок,
Да глотаем пыли клубы,
Марша тот мотая срок.

Солнце уж забралось выше,
Издевается  над  нами,
Забралось на неба крышу
И швыряет сверху пламя.

Но с передней вдруг машины
Через визг моторов, вой,
От кабины до кабины
Донеслась команда: «Стой!»

Пять минут  ушло на сборы,
И когда базар весь смолк,
Командир для  разговора
На песке построил полк.

Приняв рапорт от начштаба,
Под ремень втянул живот,
Спотыкаясь по ухабам,
Вышел к строю наперед.

Говорил он кратко, внятно,
Будто грош чеканил он,
Видно, что не по тетрадке
Полигонный знал закон.

Как  и мы  жару глотал он,
Как и мы, концы сдавал,
Но слова лились металлом,
Как с ковша их отливал:

- Не родные здесь пенаты,
А ученья предстоят,
Офицеры и солдаты,
Здесь бойцов единый ряд.

Мы не просим Божью милость,
Мой приказ простой пока,
Чтобы с вами не случилось,
Не  роняйте честь полка.

Наше с вами назначенье
Помнить заповедь свою,
Тяжело коль на ученьи,
Легче будет вам в бою.

Пожелал он нам успеха,
Да в кулак собрать все нервы,
Здесь свою оставить веху:
Быть в ученьях только первым.

                ***

И опять пошла колонна.
Через час, а может с лишком
Показались полигона
Наблюдательные вышки.

Ограждений паутина,
Труб походный водовод,
Хлоркой выжжена равнина
И квадрат на ней ворот.

Это зона карантина
И порядки здесь такие,
Проверяет медицина
На предмет дизентерии.

А пройдешь коль эти тесты
Когда всех сквозь строй прогонят
То полку назначат место
За оградой полигона.

Тесты мы прошли  успешно,
Медицина тут в законе,
Хоть помаялись, конечно,
Надышавшись хлорной вони.

А потом коротким маршем
Прямо с зоны карантина,
Перебросили мы наши
К полигону все машины.

Указали нам и место,
Где должны располагаться,
Был пустырь совсем не тесен,
Вроде временного плаца.

Были мы такому рады,
Что ж, бывало и похуже,
Взяли марш мы, как преграду
Отдых нам был очень нужен.

На обширной здесь равнине,
Меньше все-таки песка,
Нет деревьев  и в помине,
Степь, как голая доска.

Здесь полки, дивизионы,
Приютились на покой,
Это лагерь полигонный,
Как военный, непростой.

Дальше уж ракетный комплекс,
Развернулся, как для боя,
У песок он врыт по пояс,
Дизель там надрывно воет.

Ток дает на все кабины,
До полсотни киловатт,
А над ним все небо в сини,
Как безодня ваккурат.

Крутит радар там антенну,
Как у шляпе головой,
Ищет цели отблеск тени,
Он под солнцем, над собой.

Там проходит пуск ракеты,
Но туда нам нужен допуск,
Но приказ пока конкретный,
Ставить лагерь свой под боком.
               
                ***

Прост в ученьи быт солдата,
Вырыл яму, в центре кол,
Полог натянул палатки,
Нары сбил, состряпал стол.

Матрасовку, наволочку,
Поднабил соломой туго,
И почти без проволочки
Уж готов солдатский угол.

И к закату без накладки
Был готов походный град,
Двадцать лагерных палаток,
Тягачей с прицепом ряд.

Дальше все как на войне,
Если день был перегружен,
Повар выдал нам втройне
Завтрак наш, обед и ужин.

Построенье, перекличка,
Часовой встал под грибок,
И ныряем мы, как спички
В свой палатку-коробок.

И в пустыне этой гулкой,
Что не радует наш глаз,
Без вечерней мы прогулки
Обошлись на этот  раз.

Все уснули в дреме сладкой,
В новой лагерной квартире,
Но еще горел в палатке
Долго свет у командира.

Что-то там решал наш батя,
Очень правильный и мудрый,
Одеяло на кровати
Спит, нетронуто до утра.

Только поздно, на рассвете
Для учений план сверстав,
Командир на койке этой,
Досмотрел кусочек сна.

Рано он поднялся первым,
Выгнав дрему всю из глаз,
Подкрепившись лишь консервой,
Отдал штабу свой приказ.
               
                ***

На заре сигнал «Подъем!»
Резко рвет, кромсает уши,
Наши головы живьем
Отрывает от подушек.

Тут уж нет у нас спасенья,
Ратный труд хлебай до дна,
Начинаются ученья,
Как заправская война.

Умыванье, физзарядка,
И к столовой песни шаг,
Все согласно распорядка,
Только звон стоит в ушах.

Поднимаясь  по тревоге,
И ведя учебный бой,
Мы поставили на ноги
Весь ракетный комплекс свой.

Вверх нацелили антенны,
И в работе зная толк,
Хоть в поту все по колено.
В норматив вложились в срок.

На  локаторах с разгона
Все экраны мы зажгли,
Комиссары с полигона
К нам придраться не смогли.

Комплекс наш на холостую
Отработал, как часы,
Для оценки составную
Нам набросив на весы.

А потом сдавали схемы,
И как в школе, все зачеты,
Стрельб решали теоремы,
И доказывали, кто ты.

Хоть и было все то новым,
И для нас немного страшно,
Мы к тому были готовы,
И старался очень каждый.

Все вопросы там раскроив,
Одолев ученья страсти,
Доказали, что зимою.
Схемы грызли не напрасно.

              ***

Дальше все неинтересно,
Хлынул дней шальной прогон,
Всем ракетчикам известно,
Что такое полигон.

Отстрелялись мы по целям,
Перекрыли норматив,
Все успехи за неделю
Записали нам в актив.

Поразили цель ракетой,
Лишь осколки, словно гренки,
В благодарность нам за это
Дали высшую оценку.

Ну, а кто сработал плохо,
С проверяемых частей,
Тут все просто, без подвоха,
Отослали в глубь степей.

Чтоб теорию зубрили,
Больше ляпов не давали,
Комплекс свой чтобы любили,
И его устройство знали.

В наше время штык не нужен,
Штык музейная то штука,
Он в бою теперь не служен,
Бой ведет теперь наука.

Вот и мы здесь показали,
Чем сильна теперь наука,
И не в классе или в зале,
А в песках, близ Ашулука.

                ***

А потом дорога с пекла,
Снова к станции погрузки,
Только синь в глазах поблекла,
Да и стали они узки.

Побелели гимнастерки,
Почернели наши лица,
Вкус воды солено-горькой
По ночам все чаще снится.

О песок истерли зубы,
Растеряли много силы,
В сапогах солдатских, грубых
Вроде ноги износились.

Часто жажда беспокоит
И жара стучит в виски,
В них зарыться хоть по пояс
Тянут зыбкие пески.

Но домой машины вроде
Хоть песком, но уезжают,
И в дороге все невзгоды,
Словно тени убегают.

               ***

В ожидании состава
Дали отдых без нагрузки,
Как положено в уставе
После марша, до погрузки

Вот тогда, как в кущах рая,
Ели мы почти от пуза,
На бахче там собирая
Астраханские арбузы.

В рукавах широкой Волги
Там, у ериках, в затонах,
Мы рыбачили подолгу,
Рыбаков блюдя законы.

На червей ловился окунь,
Даже брался  просто так,
А за отмелью, глубоко
На живца хватал судак.

Здесь на Ахтубе, по мелям
От азарта трепеща,
Мы таскали, как хотели
Красноперку и леща.

Край богатый там на рыбу,
Только не проспи с утра,
Был хороший рыбы выбор,
От ельца до осетра.

Ели, вялили, коптили,
Сохнуть вешали на палки,
Душу в общем отводили,
Мы потом на той рыбалке.

Привозили мы в вагонах,
Как трофеи после брани,
Все арбузы с полигона
И мешки сухой тарани.

Заработавши в совхозе
Все потом домой везли,
А тараньку брали возле
Волги той, в Харабали.

Почти рядом с полигоном,
У разлива  Волжских  вод,
Лишь за пару перегонов
Был большой рыбозавод.

Там вообще для рыбы зона,
И раздолье для солдат,
Ведь казахи по закону,
Рыб не ловят, хоть едят.

Им всегда на свете краше
Не чехонь, налим, судак,
А зарезанный барашек,
Плов, шашлык и бишбармак.

Водки там они не глушат,
Пьянства там вопрос завис,
Веселит казахам душу,
Анаша, да лишь кумыс.

А еще скажу, поверьте,
Не болтун я и не шут,
От рожденья и до смерти,
Весь люд курит анашу.

С конопли весною цвета
Собирают пыль- туман,
С табаком мешают это,
Получая сам дурман.

Пару сделаешь затяжек,
И получишь весь сюрприз,
Как на пьянке, без поблажек
Надерешься сразу вдрызг.

Я попробовал однажды,
В голове переворот,
А в казахов курит каждый,
Его леший не берет.

Неплохие они люди,
Любят истинно свой труд,
Россиян не очень любят,
Но у гости все ж зовут.

Хоть они и мусульмане,
С христианством не воюют,
Учат суры из Корана,
Наизусть их памятуя.

Вера ихня неизменна,
Удивительно для нас,
Как они проникновенно
Совершают свой намаз.

                ***

Мы на станции в палатках,
Жили все, уж ждать устав,
Хоть и отдых был тот сладкий,
Очень ждали мы состав.

И когда в конце недели
Подошел состав пустой,
Мы тут все повеселели,
Разбирая свой постой.

Загрузились быстро очень,
С перекуром в два этапа,
И уже к исходу ночи
Наш состав пошел на запад.

Попрощались,
Глядя в двери,
Мы с песчаным полигоном,
Не скорбя о сей потере,
Очутившися в вагонах.

И пошли считать колеса,
По России километры,
Где жару песок не носят.
Где приветливые ветры.

Нас они к родному дому
Уносили вдаль от Волги,
По дорогам, нам знаком
Нас везли не очень долго.

                ***
Полигоны, полигоны….
Как мне все это знакомо,
И в пустынях перегоны,
И тюльпаны Космодрома.

Все изъездил полигоны
И ракетные и нет,
Офицерские погоны 
Отмечали службе след.

Был солдатом и сержантом,
Офицером позже стал,
Начиная с лейтенанта,
Подполковника достал.

Тридцать лет вот так отбухал,
Не снимая с ног сапог,
И пошел в отставку глухо,
Больше видит Бог не смог.

Малость старость подобралась,
Видно норму свою выел,
Доконала ли усталость,
Иль подперли молодые?

Но свою я чашу выпил,
Аж до дна армейской службы,
Потому в запас и выпал,
Но вернусь я, если нужно.

Прочертил немало граней,
Непростую  жизнь я прожил,
Где-то лишь остались раны,
И рубцы на сердце тоже.

Я теперь лишь вспоминаю
Жизни воинской свой цвет,
Иногда сижу, гадаю,
Был в ней счастлив или нет?

Был на Эмбе и в Марах,
Под Кап Яром был когда-то,
Был и в Тоцких лагерях,
Где над нами рвали атом.

Начиная с Ашулука,
Где оставил первый след,
Вынес все невзгоды, муки,
Кто не смог, того уж нет.

Был знаком с Землею Новой,
Где терзал меня мороз,
Климат там весьма суровый,
Еле ноги сам унес.

Загорал потом на Кубе,
У гостях был у мулаток,
Рвал тростник, довольно грубый,
Но на вкус приятно сладок.

Был немного и в Афгане,
Даже падал с вертолета,
Правда нас за то поганят,
И ругает даже кто-то.

Разве мы в том виноваты,
Старцы что с Политбюро,
Заставляли нас, солдатов,
Проливать там свою кровь?

Были мы под ихней властью,
И в заложниках судьбы,
Получая, словно счастье,
С цинка, спаяны гробы.

По стране свей обелиски,
Наши новые квартиры,
С полигонов, дальних, близких,
И с горячих точек мира.

Все ж горжусь своей судьбою,
Хоть и годы пролетели,
Ложью истину не скроишь,
Как бы сверху не хотели.

Не пойму за что боролись
Выводя на Прагу танки,
Доборолись, напоролись
На Союза  лишь останки.

Мы росли во лжи объятьях
Под союзным красным флагом,
А ведь много наших братьев,
Оставляли жизнь в ГУЛАГах.

Я в политике не дока,
Жил всего лишь по законам,
Но оставил след глубокий
От ракетных полигонов.

След от Кубы и Афгана,
И от Праги и Варшавы,
До сих пор болеют раны,
Лжи наполнены отравой.

Наши парни погибали
Во Вьетнаме, под Каиром,
Нам же сверху загибали,
Что идем мы только с миром.

Вся страна пахала только
Неизменно на «военку»,
Лишь малюсенькая долька
Масла капала на гренку

Были нищие зарплаты,
Вечно очередь за мясом,
В недостатках и заплатах,
Жил народ у общей массе.

Как в застенках, за завесой,
Коль по правде, то мы жили,
Но наверно всем известно:
Честно Родине служили.

Не за страх мы, а за совесть,
Отдавали наши жизни,
Тут трагедию, не повесть,
Написать бы, словно тризну.

И теперь нас тянут в НАТО,
Всё о мире точат лясы,
Может снова, как когда-то
Ищут пушечное мясо?

Я и сам друзей оставил
Очень много, может тысчи,
Что покоятся без славы
На различных кладовищах.

У меня вся грудь в медалях
Ведь служить я так старался,
Ничего они не дали,
Нищим был, таким остался.

Ненавижу я все войны,
Хоть и был воякой вроде,
Дайте  людям жить спокойно,
Не мешайте жить народу.
               
                ***

Полигоны, полигоны…
Зной, мороз и старта звук,
В моей памяти не тонет
Моя юность – Ашулук.

Память всё забыть не может,
Пораженья и успехи,
Счастье в том, как их ты прожил,
Где свои оставил вехи…