Мир кубизма. поэма в двух измерениях

МИР КУБИЗМА. ПОЭМА В ДВУХ ИЗМЕРЕНИЯХ.
«Этот мир держится на ковбоях»
Вступление.
История, рассказанная здесь,
Возможно, достоверна, может и не очень.
Куски людских воспоминаний, смесь
Обиды, горя, одиночества и прочих
Ненужных фактов, случайных ситуаций
И составляют карту будня, описанную мною.
И если соберемся мы с тобою,
Читатель, будет вспоминаться
В дальнейшем кучкой иллюстраций
Все то, что прочитал ты здесь.
В конце я испаряюсь. Весь.
И оставляю на твой суд свое произведенье.

I
Безликий город. Множество домов.
Здесь жители его всегда не видят снов.
И наш герой. Такой же, как другие:
Он не способен на дела благие.
(Как, впрочем, и на все иные).
Лишенный чувств, лица и мира пониманья.
Живет он, как и тысячи людей,
Кто убежден, что тайна мирозданья
Лишь в том, что этот грязный Бог – злодей.
Таков герой. В поэме он молчит.
Бездействует. Безвольно жизнь влачит.
II
Однажды, ранним утром, он бродил
По набережной, голову склоня.
Восход, как и всегда, его не удивил,
Ведь не бывало в его жизни дня
Когда его вообще хоть что-то в жизни удивляло.
Всегда был равнодушен ко всему.
Его никчемное существованье показало
Давно ему, что пить ту чашу лучше одному.
Остановился вдруг. И начал рассуждать.
Зачем так жить? Чего от жизни ждать?
За годом год не выбираться из забвенья,
Мечтам тихонько предаваться о спасенье.
В чем смысл этой жизни?
Какова возможность, что где-нибудь еще, в каком-то другом мире
Эмоции людские будут шире? Сколько уже можно?
И есть ли мир, где чувств корабль бороздит моря.
Зная, что есть пристань. Только лишь моя.
III
И после этих слов
Разверглась тьма вокруг.
И на мгновение оков
Лишилось тело, покинув данности круг.
Оболочка, знаете, презабавнейшая вещь.
Спокойно лишившись ее, позабыв обо всех тревогах.
Молекул тела нашего героя гремучая смесь
Перенеслась в иное бытие. Куда? Известно только богу.
И С ЭТОГО МОМЕНТА НАЧАЛАСЬ
ИСТОРИЯ ДРУГАЯ. КУБА ВЛАСТЬ.
IV
Он очутился в другом мире. Незнакомом.
Совсем ином. Доселе неведомом.
Условные формы. Лишь вечная геометрия.
Фигур простых мерзлота многолетняя.
Но здесь тоже люди живут. Город у них лишь один.
В нем каждый сам себе король и добрый господин.
И волею судьбы – вот именно туда
И наш герой попал. Как с неба пал – звезда.
Он волею судьбы проездом в этом мире.
Он ограничен только циферблатом шириной в Ла-Манш.
Он мог бродить, ходить, лежать. Он мог ведь даже петь!
Но он решил одно –
Открыть глаза пошире.
V
Впервые к миру интерес мы видим в недрах глаз героя.
Ведь, вырвавшись из своего же строя
Ему вдруг захотелось что-то узнавать.
Жалеть он сразу стал, что глаз лишь 2, не 5.
Он прежде не бывал в таких местах.
И, забежав вперед, я знаю, что не будет.
Но верьте – не забудет, люди,
Впредь. Пока жива еще земная наша твердь.
Запомни то, читатель. Лучше где отметь.
В дальнейшем на устах его лишь будет жив тот мир.
Пока не разотрет коса ему уста до дыр.
VI
Пред ним предстал великий мегаполис,
Искусством и жизнью форм поражающий вгляд.
Слюной подобные виды наполняют рта полость –
Иначе говоря, герой был очень рад.
Сей город был похож на лабиринт
Со стенами, чье существо – гранит.
Но главное различье было в том,
Что в этом лабиринте есть дом.
Для  каждого. Поверь, то важно мне.
Еще есть из него все выходы и входы.
И ни одна тропинка не ведет в тупик.
То не как в жизни – нету смерти ходу.
Поверь, к такому человек наш явно не привык.
Таков и город был, с надеждой на спасение
Души, как сильно бы не выл.
Всегда найти в нем можно было всепрощенье.
Единственно различье было в том,
Что в этом городке, как ночью, так и днем
Он чувствовал власть куба. В нем
Дом и владелец шли под руку вдвоем.
Архитектура потому была странна, нелепа,
При ее виде возникал один вопрос:
Какой же архитектор, и какого века
Сие чудовище в их славный мир превнес?
Но, углубляясь в тонкости строенья,
Мы понимаем архитектра рвенье.
Глаза здесь не играют роли, зеркало – дома.
Попав же внутрь, ты внутрь души попал.
VII
Но вот проспект. Заполнен весь людьми.
Не повернуться и не обойти.
Мы видим маскарад различной масти.
Но козыря тут нет, как нет и оков власти.
Но, несмотря на это, из столетья в век,
Природа та же. Это человек.
И, несмотря на то, что формы мира разны,
Мы знаем, как мы злы, как, впрочем, и прекрасны.
Он кажется чужим в толпе из лиц квадратных.
Неведомо куда, зачем, когда гоним.
Единственный секрет храним был им самим –
Он оказался среди лиц живых, приятных.
Пытаясь завести хоть с кем-то разговор,
Он осторожничал, боясь начать террор.
VIII. Начало
Здесь 10 судеб. Столько же людей. Хоть это, в общем то, не люди, давайте ж о формальностях забудем. Раскрой глаза, глазей!
1-2
Вперед идут два брата. Как один.
Лица их похожи, голос един.
Не суждено дожить им до первых седин:
Оба рабы, но оба и господин.
Когда они поближе подойдут,
Услышишь, что они поют.
Мы братья-близнецы. Подай нам руку,
Позволь нам поприветствовать как друга.
Поведай нам историю свою!
Молчишь?.. Что ж…(хором) Выслушай мою?!
Мы одно целое. С самого рожденья.
Убили мать мы – самовыРОЖенье.
Отец не справился, не смог с судьбой смириться.
Забыл про нас – осталось только спиться.
Мы были друг у друга. Не знали никого.
И видно этим вызвали мы гнев богов.
Играли вместе мы, бродили во снах тоже,
И стали до того похожи,
Что разделить сознанье наше не смог бы и хирург.
На все дела для нас хватало пары рук.
Друг другу стали подражать. Невольно
Чувствуем одно. Но больно
Иметь одни и те же страхи, чувства, мысли.
От этого вся жизнь нам стала ненавистна.
Но мы могли с этим мириться,
Что слово «личность» к нам не применить.
Но лишь до сей поры. Решила появиться
Любовь на горизонте. И все переменить.
Влюбились мы в одну.
И чувством сим гоним,
Каждый из нас мечтает стать другим.
Лишь быть бы с ней. Все в корне изменить.
Жить заново и чувствовать, любить.
Но узы наши нерушимы, мы одно.
С ней в счастье жить нам попросту не суждено.
Мы сможем цепи скинуть, лишь скинув жизни сталь.
От этой ноши мы устали. Я устал.
Нас все равно не сможет полюбить обоих.
А брат не может счастлив быть, когда у брата горе.
Ну ладно, мы пойдем, не будем терять время,
Что тянется за нами, будто бремя.
Наш путь к реке лежит. А там уж и закат.
Прощайте, незнакомец. Мы (я) вас видеть были рад.
Нельзя сказать, что ничего из этой встречи не вынес наш герой.
Он понял, что никто не вечен. Он видел сердца умиранья гной.
3.
Он дальше брел. Но долго не пришлось.
Навстречу вышел цирка клоун.
Всегда он весел был, ведь так уж довелось-
Если снимать кино, то как Оливер Стоун.

Приветствую, мой друг! Спешу вам сообщить,
Что время вы не лучшее избрали для визита.
ХА! К черту это! Дайте прикурить.
Вся жизнь моя – как то разбитое корыто.
Я весел. Каждый день и всюду.
Убийство ли, насилие, грабеж.
Я улыбаться миру всегда буду.
Хоть это наглая, тупая ложь. Ну что ж.
От рака каждый день больные умирают.
Как, угадайте, провожаю их в последний бой?
Смеюсь. В то же момент оркестр наш играет
Слезливую им песнь за упокой.
Я смехом землю жгу, хоть та уж сожжена.
Ни одного живого места на ней не оставлю я.
Кривая жизни четко изображена.
Сотру ее совсем, не буду ждать ни дня.
Я встречу день последний, так же, звонким смехом.
Не покрывая головы, не опуская глаз.
И занимаемая мною в жизни веха
Покажется смешной хоть в профиль, хоть в анфас.
Сейчас смотри. Я взял веревку, мыло.
Я полностью готов увидеть в перспективе
Свою судьбу. Как грустно бы не было.
Чем дальше в лес, тем более тоскливо.
Веревка не сдержалась и порвалась. Клоун на асфальте.
Смеется во весь голос. И в квадрате
Его лица видна лишь боль.
«Играть бы мог, сыграл бы ля-бемоль».
Герою грустно стало. Он на земль присел.
И просто вниз  с грустиночкой смотрел.
Тем временем, шел мимо человек.
И рядом сел. Тянул он 21 век.
4.
Он страшно согнут был.
Забит, избит, боялся.
Едва ли он не выл.
И вряд ли хоть когда-то улыбался.
Привет. Как звать тебя? Хотя, не так то важно.
Меня ты можешь просто называть по кличке «Раб».
Будем знакомы. Я присяжный
В суде, где каждый носит кляп.
Смотри ты на меня – ведь нет оков железных.
Подков, узды – вещей всех неуместных.
Но я иду, во всем Бога кляня.
День ото дня. День ото дня.
Но есть один мой враг, страшней повиновенья.
Он называется «общественное мненье».
Оно убило все, что во мне живо было,
Всего лишь мне диктуя, как мне жить,
Что чувствовать и делать, как любить.
Иначе говоря, моя судьба во времени застыла.
Все то, чего желал, лишь вызывало смех.
«Делай лишь то, угодно что для всех.
Запомни лишь одно. Ты есть никто.
Мы Бог есть, нам тут и решать
Как жить тебе, а как и умирать.
Мы мнением зовемся, наше большинство.
Друг другу полоняться – наше естество.
И если ты другой, мы на корню убьем
Тебя как личность. Слова лишь мечом.
Начать что-либо хочешь – подумай ты о нас.
Зачем нам твой рубин, когда у всех алмаз?
Мы загоняем в рабство людей больше,
Чем любой плантатор, феодал.
И методы изящнее тем, что много проще.
Невидим комментатор, серый кардинал».
И вот он я. Не скинуть его с плеч.
В моих устах звучит его лишь томна речь.
Осталось лишь гадать, так сколько мне осталось.
Боюсь, что как бы смерть меня не испугалась!
Герой наш лег, закрыв свои глаза.
Сейчас хотел вернуть он все назад.
В унынье впал б он, если б только мог.
Но пустота его – как дар, так и его порок.
5.
А вот и новый гость, слегка расстроен он,
Что видно даже слепым глазом.
В халате белом. Жизнью утомлен.
Обязан всем. Награды же – ни разу.
Зови меня хирург. Не важно мое имя.
Я жизнь свою же на алтарь
Сложил. Во имя медицины
Сражался я всегда, использовал свой дар.
Лишил себя эмоций. Забыл волненье, боль,
И принял все, как есть. Не сыпать соль
На раны близких. Лицо же
Сделать каменным, ответить «да поможет Боже».
За сотни операций потерял тот страх
Сказать отцу: «Прости, но сын твой умер».
Один неверный взмах – ты входишь в альманах.
Прости, великий Бог, ты больно остроумен.
Какая же, поистине, веселая игра!
Не спас – так то моя вина.
А спас (как ни было бы худо),
На то все божье воля, то есть чудо.
Возьму я скальпель и продолжу путь.
Его я выбрал сам – былое не вернуть.
Ушел, но перерыва никакого нет –
Бежит еще один к нам мелкий человек.
6.
Я слышал, вы о Боге рьяно говорили.
Приветствуйте меня, то ведь моя работа.
Священник я. То есть моя забота,
Чтоб верили в него, меня боготворили.
Но есть одна проблемка, как по мне.
В него не верю я. Как будто бы во сне
Все то, что каждый день творю:
Не веря в Бога, с ним же говорю.
Очищу от грехов и службу проведу.
Набью карман деньгами и уйду.
Возможно, ситуация вам кажется смешной?
Посмейтесь, право, это не грешно!
Людей я направляю, надежду даю им.
Но как сниму одёжы – я становлюсь другим.
Виновен я? Возможно.
Работу честно, впрочем, выполняю.
Помог я всем, кому и только можно.
Но каждый день себя во всем сказАнном уверяю.
Но времени, мой друг, на рассужденья нет.
Стучит машинка, и ползет наш век.
7.

Закончили вы уж? Какая незадача!
Я только подошел, могу присесть я тут?
Хочу добавить пару слов я о себе в придачу.
Как получил свободу, похожую на ртуть.
МОНОЛОГ СВОБОДНОГО ЧЕЛОВЕКА
Я полностью свободен. Нет на мне оков,
Связующих меня. Нет для меня глупее слов,
Чем кров,
Семья,
Ответственность,
Любовь.
Ведь узы брака сковывают руки
И вызывают лишь душевны муки.
Любовь другого требует отдачи,
Спокойствию мешает. Ко всему в придачу,
Любить кого-то окромя себя
Лишь трата времени, себя же и губя.
Свобода также состоит
В зависимости. Легкие губить,
Иль печень, почки, сердце истребить.
Я выбрал этот путь, нет на других обид.
У нас, «свободных», есть и выбор,
В чью пропаганду верить и кому служить.
Похожи на аквариум, полный белых рыбок,
Которым корм лишь бросить – можно все внушить.
Свободен я от мыслей, также и от чувств.
Бесформенный кусок бесчеловечной плоти,
Нигде и никогда не открывавший уст.
Ведь мой рассудок пуст, закованный в работе.
Но есть то величайшая свобода,
Когда тебя устраивает то, что ее нет.
И попросту нет жизни. Не для тебя те всходы.
По жизни ты летишь, шля огненный привет.
Герой наш еще больше сник.
Не то, чтобы устал, скорее в смысл вник.
И видит двух людей: разгоряченно спорят
И о судьбе людей, и о глубинах мирового моря.
8-9.
-Как плохо у нас все!
+Мой добрый друг, я полностью согласен!
-Помилуйте, но кто же нас спасет?
+Ты лучше помолчи, здесь каждый нам опасен!
-А кто же виноват?
+Оно давно известно!
-Ты поделись со мной, я был бы очень рад!
+Не то все время, место. Иначе обстоятельства, ваше сиятельство.
И если что не так идет – всегда вини других.
Вини всегда, везде и всюду.
Хоть даже если сам разбил судьбы посуду,
Знай – всегда ищи предлогов. И любых.
Судьба за нас решила, мы пешки лишь в игре.
Она вершитель, все определила, убрала весь ненужный блеф.
Прими закон, и с ним живи:
Ни в чем не виноват.
Простая пешка ты судьбы –
Просто прими и будешь рад.
-Нет, ты не прав. Принять я не готов.
За правду все, что говоришь ты здесь.
Хотя, признать я должен, есть
В твоих сужденьях смысл. Страдает лишь остов.
Я виноват во всем. Прощенья дури нет.
От совести мне передан громаднейший привет.
Она развращена, как опухоль видна.
Огромна. Во всем винит меня.
Возможно, глуп я, может в этом дело.
Но что, что заставляет меня
Существовать, за все себя кляня,
День ото дня. Саднит от боли тело.
И даже если знаю, что виновен ты,
Возьму все на себя, правда зачем? Не знаю.
Возможно, я их жизнь спасаю,
Взяв на себя грехи этих людей пустых.
+Ты еще наивен, глуп. Зачем губить себя?
Не будь судим, суди других!
-Все то не для меня,
Ведь лучше себя в жертву, во имя всех других.
Спустя же несколько минут
Погрязши в думах, что герою странно,
Он было задремал. Но тут как тут
Персона, что рассеет снов его туманы.
10.
Обычный человек. Письмо свое кладет
Перед героем. Весь процесс молчит.
Безмолвствует, хоть глотка и кричит.
Идет он дальше. Пока не упадет.
ВСПЛЕСК ВОДЫ
Клочок бумаги поднял наш герой,
В волнах бумаги воет волчий вой.
Открыл конверт и погрузился в чтенье.
Поют все буквы почто птичье пенье.
ОТКРЫВАТЬ, ТЩАТЕЛЬНО ПОДУМАВ
Я мог бы бесконечно сочинять стихи
И воспевать в них красоту твою, души и тела.
Все потому, что и моя душа взлетела
Благодаря тебе. И помыслы благи.
Но думаю, зачем мне эта авантюра?
И так ты можешь прочитать в моих глазах
Всю внутренность мою. Увидеть чувств гравюру,
Узреть эмоций гамму на немых устах.
Зачем все это? Открой ты что угодно про любовь
Любого автора любого века,
И ты увидишь бУрлящую кровь
Влюбленного, такого, как и я, простого человека.
В моем сознанье лишь одна –
Твой образ, выжженный клеймом.
Не будет больше в нем темно –
Я в этом образе нашел свой милый дом.
Покуда разум жив еще,
И память моя не подводит меня,
Знай, покуда жив – я жду тебя.
Пока жива еще та перспектива дня
Грядущего, я жду. Не слезая с белого коня.
Возможно, ты меня не ждешь,
Другие есть дела,
Быть может, ты одна весь путь пройдешь.
Я тебе лампой буду, хоть лампа и тускла.
Люблю тебя. Быть может, это приговор.
Быть может, божья благодать.
На случай, если окажусь я мертв,
Ты знай – и там я буду ждать.
ЭПИЛОГ
По щеке покатилась скупая слеза,
И герой наш, поспешно утирая глаза,
Ощутил что-то новое в своей груди –
То чувство, когда так много позади.
И захотелось закричать!
И заново всю жизнь начать!
Прочувствовать все то, что видел он!
Черт возьми, да он же в жизнь влюблен!
11
«Я понял все-таки, в чем смысл,
После всего, что я увидел.
И то, что я сознаньем чист
В себе скорей возненавидел.
Средь свалки чувств, осколков горькой правды,
Не видел смысла ранее бродить.
Хоть, может, я б и был оправдан,
Но как же глупо не любить!
Каждый миг, которым живешь!
Каждую секунду, которой дышишь!
Эмоцию в душе моей ты больше не убьешь!
И горечь ставить буду с радостью я рядом, ВЫШЕ!
Всю разность переменных можем испытать мы в нашей жизни, это нужно сделать!
Поиск смысла не прекращать – в самом поиске этом и есть наше дело.
Среди печали, горя, смрада,
Теперь и впредь мне видится одно.
Люби ты жизнь, забудь ты слово фатум!
И будет день как хлеб, ночь – сладкое вино.
Посвящается моей вечной музе. Олег Призрачный, 2015 г.