Пьяница тихий, поэт начинающий, утром

*  *  *

Пьяница тихий, поэт начинающий, утром
еле разлепит ресницы. Глаза – в потолок.
Тускло забрезжит вчерашняя память, как будто
и не своя. Гулко тикает правый висок.
Может быть, просто привиделась девушка в белом.
Чёлка, улыбка... А, может быть, и в голубом.
Может, остаться сама она не захотела.
Но вероятней, что сам её выгнал потом.
Вредно закусывать на ночь одними стихами.
Чудом не умер. Уж лучше бы умер. Вздохнёт.
Встанет. Прошлёпает в кухню босыми ногами,
к крану холодному жаждущим ртом припадёт.
Строем – пустые бутылки, как взвод на параде,
по одному рассчитались. И край стакана
так ядовито испачкан в пунцовой помаде...
Может, соседская вновь приходила жена?
Или, наверно, другая какая-то дура.
Или не дура. А, может быть, и не вчера.
Кто-то такой королевский оставил окурок.
В душ бы сейчас! Да и чай заварить дочерна.
Острое чувство вины примет с кротким смиреньем.
Створки окна в неизбежный распахнуты день.
Дразнит сознанье – чьё? – робкое прикосновенье.
И ускользает – чья? – полупрозрачная тень.
Он добровольно до вечера мучиться будет,
женское имя старательно припоминать
и отзываться на зов телефона не будет,
чтоб о любви гениальную ложь написать.

Кврт, 2000; ТиА №2,2020