Брать! Рвать! Драть!

Стоим у подъезда: Я и два мещанина (Дима, Андрей).
Выходит Марина; маринина юбка от нас мало что скрадывает.
Андрюха – духовный калека – сразу двигает к ней.
Я мысленно теплое тело Марины жадно обгладываю.

Прощаюсь с Димой. К дому напротив рулю, в нем Рома живет.
О Роме: светлые волосы, полные губы, круглые щеки.
Как только вхожу, закатываю Роме в рот,
После и сам съедаю полбанки невкусной сгущенки.

Ухожу раззадоренный. Потом извлекаю шар гашишА –
Вот, что пора разрешить законодательно! - 
Жадно вобрав наваристый в легкие дым, делаю шаг
В сторону здания высящегося издательства.

Рядом с издательством скромно стоит книжный двор.
Да, чуть не забыл: Вечер над городом синий-синий.
В книжном дворе я точно багдадский вор
Пизжу Ремарка, томик Есенина и ЖЗЛ: Муссолини.

"Строить, бороться, гулять и побеждать!" -
Вот, что завещал нам всем Великий Дуче.
Я объявляю сегодня: БРАТЬ! РВАТЬ! и ДРАТЬ!
Можно еще и казнить кого-то до кучи.

Еду на старом рыдване по Горьковскому шоссе.
И не к кому-нибудь еду, а к Софье Петровне; она – просто песня!
У нас уговор с ней: два раза в неделю добротный секс.
И не волнует меня, что давно она вышла на пенсию.

Натрахавшись досыта, я начинаю ее душить.
Шучу конечно, мы так с ней играем, ей даже нравится.      
Надеюсь, что Софья Петровна еще много лет будет жить,
Ведь, как никто, еб*тся дряблая эта развратница.

Где-то в час ночи, хмельной, прибываю домой.
Гадаю, что день мне грядущий преподнесет интересного.
Уставший и, если честно, не очень довольный собой,
Ложусь вскоре спать, ведь завтра с утра идти нужно в школу воскресную.