Персонально ваш

– Здравствуйте уважаемые радиослушатели Эхо Москвы, в эфире Персонально Ваш, и сегодня у нас в гостях писатель Федор Михайлович Достоевский. Вы все прекрасно знаете Федора Михайловича, многие знакомы с его творчеством, так что нет особой нужды заострять внимание на таких мелочах и поэтому мы сразу перейдем к вопросам. Скажите, что вы думаете по поводу российской экономики: как скоро она обрушится и каковы будут последствия её коллапса?
– Эээ...не думаю что это вопрос в моей компетенции.
– Не скромничайте, все знают что вы предсказали крах экономической системы страны создав образ старухи-процентщицы.
– Там, как бы , совсем о другом. Компиляция человеческих страстей, бунт духа...
– Бунт?
– Ну да, Раскольников...
– На этом персонаже мы остановимся чуть позже, а сейчас давайте раскроем суть русского бунта на фоне нынешних экономических реалий. Что скажете о курсе рубля?
– Я не писал о курсе рубля.
– Ну как же, не из-за этого ли Раскольников взялся за топор, не из-за ухудшения качества жизни?
– Смысл моей книги заключался совсем не в этом.
– Но вы же сказали бунт.
– Да, бунт духа.
– Человек имеющий достойный уровень жизни вряд ли схватился бы за топор. Его вынудили на этот шаг обстоятельства. Федор Михайлович, что как не обвал курса рубля и всеобщее обнищание может заставить население взяться за топоры? Вряд ли поводом для бунта, революции, может стать чревоугодие ,– вы же обмолвились о страстях,– или любостяжание, вы согласны?
– Помилуйте, но это же вздор.
– Отнюдь, слушатели Эхо Москвы так не считают. Данные интернет-голосования показывают что ни чревоугодие, ни любостяжание не являются революционными факторами. Подумайте сами, стали бы вы бунтовать если ваш уровень жизни позволяет обеспечивать себя самым необходимым?
– Ничего не понимаю.
– Весьма своевременно вы затронули тему осознания того что вы сами написали. Вы-то сами поняли что написали?
– Я не про это. Позвольте-позвольте, о чем вообще разговор?
– О катастрофическом состоянии российской экономики.
– Но я ничего не понимаю в экономике.
– Вы же писатель.
– Ну да.
– Ну ?
– Что "ну"?
– Хотите сказать что будучи видным писателем вы ничего не можете сказать даже о курсе рубля?
–Не могу.
– Поразительно.
– Что поразительного в том что я не могу ничего сказать о вашей, этой, как её, экономике?
– А вот Шендеровичу есть что сказать.
– А кто это?
– Фамилии Улицкая, Зильбертруд, Акунин вам о чем-нибудь говорят?
– Нет.
– Очень жаль, а ведь им есть что сказать и об экономике, и о отвратительном уровне жизни , и о ценах на бензин.
– Вот вам есть что сказать о ценах на бензин? Хотя, о чем это я, у вас же что ни строчка так все о загадочности русской души.
– Я старался.
– Для кого, позвольте спросить?
– Для потомков.
– Федор Михайлович, положа руку на сердце, скажите, вы верите в Бога?
– Да.
– Вы уверены в этом? Просто глядя на вас начинаешь укрепляться в мысли что Бога нет, а есть лишь эволюция и естественный отбор.
– Да уж, глядя на вас и вашу аудиторию я наоборот укрепляюсь в мысли что Бог как раз есть, и естественный отбор , и эволюция подчинены именно Ему.