Цвет счастья

                "... если кто-нибудь из вас ее найдет, то пусть
                принесет нам - она нужна нам для того, чтобы
                стать счастливыми в будущем..."

                М.Метерлинк "Синяя птица"



     Имеет ли счастье свой цвет? Каков он?
     Открыв глаза, ребенок за улыбкой мамы видит огромное синее небо.
     В детстве, в долгом ожидании обещанной поездки, вдруг открывается бескрайнее синее море с сапфировыми брызгами на камнях.
     В юности теряешься в безбрежных полях женских взглядов всех цветов радуги, но безумно тянет к единственному - васильковому из-под рыжей копны волос.
     Путешествуя, открываешь беспечную гамму оттенков жилища богов на островах Санторини и улиц Сиди-бу-Саида, радующих ярко-синими решетками, ставнями и дверями ослепительно белых домов, глядящих через бирюзовое Средиземное море на лежащие на горизонте ржавые развалины Карфагена.
     В поисках духовной чистоты и гармонии застываешь перед небесно-синими фресками Фра Беато Анжелико, смотришь через открытые блекло-синие окна Вермеера, отталкиваясь от экспрессивной палитры Ван Гога, сквозь фиолетовый туман Врубеля выходишь на затененные склоны гор Рериха.
     От традиций ушедших веков бирюзово-голубой изникской керамики с цветочными мотивами до удобного в повседневной носке денима цвета индиго - синий стал нитью, связующей поколения.
     И даже в прогулках по городу привычно пасмурным днем этот живительный цвет являет себя всюду: от Троицкого (Измайловского) собора с пятью синими куполами в цвет одноименных мундиров до небесных изразцов портала и минаретов Соборной мечети - двух каменных цветков Северного города, выросших с обеих сторон вечно спешащей холодно-синей Невы.

     Синяя птица...

     Синий цвет выгорает с годами, но не блеклыми пятнами на обоях, не потрепанными платьями заброшенных с детства кукол, не околышем фуражки нашей недавней многострадальной истории и даже не пыльными корешками давно не читанных книг. Синий становится пронзительно-голубым... Пронзительно-голубым взглядом гуляющего зимним вечером в Комарово Дмитрия Сергеевича Лихачева, взрезавшим из-за стекол очков гладь моей всезнающей самодовольной юности...