Как Леший женился. Сказки для больших и маленьких

Читатель, осторожно! Здесь целых пять минут читать надо. А это много. Может, сразу уйти?


О ЛЮБВИ

Как-то вечером русалка
Подмигнула лешаку.
Ей-то что -- совсем не жалко.
А лешак к утру "ку-ку".
Говорит: "Хочу жениться,
Разберусь, чего куды.
Если что -- сойдет напиться,
Всё ж скотинка из воды".

И русалка-то не против!
-- Он мышцой не водянист,
Он любого окоротит,
Мой лесной антагонист.
Ну а то, что по природе
Мы несхожие слегка,
Так такое нынче в моде
И не судится пока.

Тут у всей подобной силы
Разделение пошло.
Молодежь гогочет: "Мило!"
Старики ворчат: "Пошл0'".
Змей Горыныч исплевался
На два первых третьим ртом,
Головами разругался
И одну срубил хвостом.

Три кикиморы к обеду
Возбудили женсовет:
-- Щас титястая приедет,
И мужьёв простынет след.
Ведь она не имат сраму,
У неё наружу грудь!
Кстати, грудь не входит в раму,
Не какая чуть-нибудь.

Сам Кащей глазел из замка
За подзорную трубу,
Что, мол, там за куртизанка,
Не уляжешься в гробу.
Увидал, так аж иголка
Засвербила во яйце,
Даже стало шибко колко
На иголкином конце.

Царь Морской прислал указы
Запрещающие брак.
Обещал наслать заразу,
Гигиену, свет и мрак.
Но, принявши валерьянки,
Ипохондрию словил,
Закатил под случай пьянку
И к ночи благословил.

И была, конечно, свадьба.
А потом великий пир.
Подарили им усадьбу,
Речку, лес а-ля ампир.
Вот всегда бы так: готично,
Чинно, тихо, без затей,
С фотопредками в приличном...

Вы бы видели детей.

**********************************************

ГРИФОН И ВАСИЛИСК

Ужели я осилю?
Ужели стерпит лист?
Однажды были-жили
Грифон и Василиск.

Ходили на рыбалку,
Готовили еду,
И как-то раз Русалку
Поймали на пруду.

-- Смотри, какое мясо! --
Заверещал Грифон,
И внешне было ясно,
Что жарить будет он.

Рек Василиск: -- Спасибо,
За эту чепуху,
Но эта баба -- рыба!
Давай варить уху.

С того возникла ссора,
И хоть был мелок спор,
Но очень-очень скоро
Пресёкся разговор,

И разразилась драка
Под их звенящий писк,
Ведь были забияки
Грифон и Василиск.

Поссорились навеки
Тогда мои друзья.
И вот что, человеки,
Хочу поведать я:

Не стоит кипятиться
И дружбу сеять в дым,
Где не договориться --
Там надо жрать сырым.

******************************************

ЯГА У КАЩЕЯ.

Знаю множество вещей я.
Старина мне дорога...
Приходила до Кащея
Как-то бабушка Яга.
Принесла в подарок кринку
Земляники -- не болеть.
А сама в цветной косынке.
Любо-дорого смотреть.

Напомажена, завита,
Губки клюковкой горят.
У такого сибарита,
Чай, не кажный день подряд.
В ушках клипсы из лягушек,
На груди колье-змея.
Красота, а не старушка,
Люба милая моя.

Царь Кащей, завидя бабку,
Аж расплылся во лице.
Цап регалии в охапку
И встречает на крыльце.
Говорит -- почти воркует!
Смотрит мёдом свежих сот.
Видно, с бабушки тоскует
Лет, наверное, пятьсот.

Стол накрыт. Уха в горшочках.
Огуречик бочковой.
Травный взвар на козьих почках,
Чтоб яснело головой.
Редька с медом. Репа в пиве,
Да подкислена слегка.
Ну и, так сказать, в розливе
Самогон без первака.

Самовар чудесно пышет.
Пляшет свет на пироге.
Царь Кащей почти не дышит:
Все внимание Яге.
Сколько древляя молчала!
Развлекаться с кем у ней?
Лишь Ивана привечала,
Да и то на пару дней.

Трет хозяин череп лысый,
Соглашается, кряхтя.
Пять веков без Василиссы!
Уж какие новостя!
Ни царевича какого,
Ни тебе богатыря.
Только хмуришься сурово.
Все бессмертие зазря.

Самовар два раза выкип.
Съелись сушки и нуга.
В край родной дорогой дикой
Спать отправилась Яга.
У неё кольцо в подарок,
Душегрейка на меху:
Разорился перестарок,
Всё отдал, как на духу.

Сам стоит, платочком машет,
Землянику с кринки ест.
Знает, что не будет краше
Этой бабушки окрест.
Так им жить: легко, чуть грустно,
Безо всякой кутерьмы.

О "нечистой" силе русской
Очень мало знаем мы.

******************************************

О ГРАФИНАХ И ГРИФОНАХ

Вроде, русский человек я, не финн.
Не немецкий человек я, не фон-.
Но как выпью хоть единый графин,
сразу лезет мне под руку грифон.

Что обидно: прояснею лишь чуть --
на верёвочке -- стекло. Ну, дела...
Говорят, грифонов вывела чудь,
сразу, как большой графин приняла.

Я читаю свитки древних былин,
изучаю карты мест потайных,
вдруг объявится огромный графин...
тьфу!.. грифон! при свете полной луны.

Но пока о них молчит телефон,
не выводит их никто для смотрин.
Где же ты, солидный, крупный грифон!
Где ж и ты, хотя бы мелкий графин.

**********************************************

ТАТАРО-МОНГОЛЬСКАЯ ВЕРСИЯ

Я ходил бы неумытым и голым,
без какого-либо всем интересу,
если б как-то раз татаро-монголы
не припёрлися к нам с толстой принцессой.

Ох была и велика девка в грУдях,
ох была и широка в бёдрах девка!
Я и вытаращил зёнки, учУден,
Я и вывесил язык паче древка.

А монголо-татарва засмеялась:
-- От, нашли же дурака в диком крае.
Хальт. Мерси. Финита. Дурь нам попалась.
Вот теперь мы точно свадьбу сыграем.

Снарядили мне порты из холстины,
дали красную с отливом рубаху.
Говорили: "Ну, теперь ты -- мужчина,
не какой-то там лесной замараха".

С той поры и поднялась Русь стеною.
С той поры науки мы и прознали.
А то жили б без штанов под луною
и известны людям были б едва ли.

***************************************

О ВОЛКАХ И КОЗЛИЩАХ

Шум в лесу стоял великий.
На козлячей стороне
то ли мир случился дикий,
то ли шухер не вполне.
Бились стекла и бутылки
заграничного стекла.
По макушкам и затылкам
кровь кровавая текла.

Не имеючи охраны,
разухабистый -- етить! --
обещал козёл до сраму
волку морду колотить.
Угрозил поставить всяком,
выбить зубья и соплю.
Так зашёлся, забияка,
аж орал: "Не потерплю!"

Не переставая ахать
и по ужасу дрожа,
расползлось зверьё со страху,
от медведя до ужа.
Только борзые вороны
лучшим сыром поклялись,
что сварганят оборону,
но, увы, передрались.

Влез козёл на пень трухлявый,
раскорячился в тиши:
-- Нефиг больше жить халявой!
Ужо я вас!.. Ни души!..
Вон -- прекрасные порывы!
Всех узлом перетяну! --
И с улыбкою счастливой
за пенёк упал ко сну.

Звери к волку. -- Это, серый,
проясни кордебалет:
раз козёл исполнен мерой,
ты нам рулишь али нет?
Что за добрый выпал случай,
что на заповедь вчинить:
рогоносец -- неминучий,
али ты прослабил нить?

Неужели кто из верху
нерв последний доконал?
По указу альфа-стерха
ты пропил телеканал?
Может, шулер крупно кинул?
Может, Челси попритих?
На кого ты нас покинул,
сиротинушек таких?!

Волк нахмурился привычно,
подытожил резюме.
-- Я ему под случай лично
вспомню кажное "ме-ме".
А пока прослабьте нервы,
не орите на закат,
потому как эта стерьва
стал намедни депутат.

Звери было возмутились:
кто посмел нарушить чин?
Но потом угомонились,
ведь для шума нет причин:
сена тьма, добыча ходит,
есть приличный водопой.
Ну а кто там верховодит --
лишь бы душам дал покой.

********************************************************

СКАЗКА БУКАШЕЧКЕ

Как Букашечка любила Паука.
А была она изяЧна и тонка.
В ярком платюшке с игривым пояском.
С туеском ко всем на лапушках пешком.

А Паук ходил при сабле и усах.
Дом на Набережной в новеньких лесах.
Ткацкой фабрикой наследственно владел
И сурьёзничал до полусотни дел.

Как-то ехал он на тройке комаров
На воздУсех по дороге по неров...
По такой неровной -- вывалился весь
И о листик головою умной ХРЕСЬ!

Разлетелась сабля звонкая его.
От усов и не осталось ничего.
Ускакали три евоных комара.
Ажно плакал бы до самого утра!

Все смеются, лишь Букашечка одна
Подбежала растревожена-бледна,
-- Не зашиблись ли, упамши, -- говорит. --
И у ей весьма несчастный бледный вид.

А Паук аж приосанился бегом,
Золотой поправил доблестный погон.
-- Разрешите лапку целовать вон ту
За красивейшую Вашу доброту,

Разрешите, -- умоляет, -- прогулять,
У меня в театре ложа номер пять.
Там сегодня Шмель -- известный баритон,
Приходите, изотку я Вам манто.

Вот такие приключилися дела.
В сентябре у них и свадебка была.
Пели-пили, говорили про любовь.

Через годик сожрала её свекровь.


0_о

Чесслово, оно само так в конце!

)

****************************************************

СКАЗКА О ДВОРЕ

Кто полденно клекочет,
откуда слышен стук? --
Спешит на битву кочет,
виконт де Курекук.
Остры стальные шпоры,
плащ белого пера.
Эй! драться тут который!
иди всерёд двора,

сразись на бойном поле
за даму или честь.
Пусть слабого заколют
и вынесут доесть.
Мужчине храбрость -- крылья,
рапира -- острый взор.
А ну! И в жёлтой пыли
укроют твой позор.
 
Противником выходит
напыщенный сюртук,
ловец чужих угодий,
гофмаршал князь д*Индюк.
Крыло его булано,
и шпоры велики.
Известны, крепки, бранны
от века д*Индюки.

Затишена природа
величием родов,
у птичьего народа
прибудет ноне вдов.
Сбежали свньи в хлевы
и куры на насест.
Эх! левой! правой! левой!
Кто смелый -- тот и съест.

Летят перо и жито
от кузни до крыльца.
Лихи, мастеровиты
два опытных бойца,
война ещё не скоро
почувствует финал.
А сверху кружит ворон.
Он вещий. Значит, знал.

Баталия грохочет!
Умри, вошедший в круг!
Гофмаршал или кочет?
Виконт или индюк?
Потоки крови алой
текут на лопухи.
Про этот бой немалый
сложи, поэт, стихи,

про охи д*Индюшихи,
про вытоптанный лук,
и как хлебнула лиха
madame де Курекук,
про то, что старый воин,
сержант дворовых псов
сказал: "Любой достоин
победы из бойцов."

Но тут пришла служанка
красавица Кати
и драку -- ах, как жалко! --
водой да окати.
И вмиг остыли страсти,
огонь в очах потух,
индюк забыл напасти,
и спать пошёл петух.

****************************************************

ПИСЬМО НЕВЕДОМОЙ ЗВЕРУШКИ ИЗ ЛУКОМОРЬЯ

Хай, джин! Салам напополам!

       Я изумлён последней вестью! Для чести много интересней староязыческий бедлам. Вот дал почтенный Алладин!.. Пять тысяч жён!!! Что с парнем стало?!
       На сале жабов не едим -- пусть галлы жрут чего попало. Едино в нашенских краях прошли большие перемены: мы как бы меньше сокровенны, а больше с мiром на паях. На прежде таинных дорогах стоят с жевачкою ларьки. Русалки -- были недотроги! -- теперь простые мужики к ним подъезжают на телегах для трёхминутного ночлега. Почтенный кот ещё орёл! Избушка сильно почернела. Кащеич нищенствует телом. А леший биржу изобрёл; теперь не пеший -- "новый леший", и лИшенят ивритом тешит. В его шестёрках Черномырд с немалой частию дружины... Понятно, жизнь-от не без дыр, но мы ж всегда не этим жили! Царевну... в общем, брат, давно... в окно... уж сотню лет, наверно. Всем было произнесено, что царский строй -- позор и скверна. Следы невиданных зверей теперь на наших грешных душах. На луковзморье пиво глушат и подкупают егерей. Колдун подстригся и побрился, завёл контору "Ерофлот" (за этот год не разорился) и по фэншую ест. И пьёт. Горыныч двигатель купил, без дела даже не летает. Пузатый "Будто"(?) -- аж с Китаю! -- к нам диснейлэндский вывез пыл и завертел детей крестьянских, забывших тулы и невьянски, на каруселях из пластмасс: деньга, мол, только с крупных масс. Яга шушукает про цезий; про то, что стало без лицензий по небу и не полетать... Эрзац-веселье... Пус-то-та... А сказкой (каламбур) не грезим.
       Люблю я кофий в "У Кота"...
---------
Увы, но тут обрыв письма, что неприятно нам весьма.

***************************************************

ПРО ЛЮБОФЬ

        Звала Дуня по весне лыцаря своего. Жале`знова. Штоб аж брякал. В шеломе с фуфырчатами перьями. Дуня краси-ива была, так лыцари-то и попёрли, как раки на гнилушку. Токмо болотисто у нас, они и перетопли. Ладно хоть вышла Дуня за в лаптях Ваню. Таперича ему ум ест, мол, чаво он не лыцарь.

***************************************************

Я напишу Вам сказку
Про юную принцессу,
Про принца издалёка
И папу-короля.
В ней будет много ласки
И злобная метресса.
Но в ней колдун жестокий
Не скажет "woo a la".

А Вы её прочтёте,
Немного удивитесь,
Поправите подушку,
Погасите торшер,
Затем слегка зевнёте
И спать оборотитесь,
Подумав: "Он -- игрушка,
Неважный cavalier."