Встреча

Толпа собралась у обшарпанного здания. В последние годы здесь редко устраивали праздники. Нина вгляделась в происходящее на импровизированной сцене — кузове старенького грузовика. Два аниматора в потертых костюмах раздавали шары и что-то выкрикивали в отключённые микрофоны.
Мальчишка в тонкой курточке, дрожа от холода, тянулся сразу к двум шарам. Аниматор, не прерывая бодрой тирады — «А вот ещё одна загадка. Кто встаёт ни свет ни заря…» — грубо отстранил его.
В его лице что-то промелькнуло, смутно знакомое.
— Представляешь, видела Лейкина на площади, — Нина старалась говорить буднично.
— Не станет он с тобой разговаривать, — отрезала мать прокурорским тоном. Она готовила ужин в честь приезда дочери.

Снежинки, будто нитки, сшивали тёмно-синее небо с белыми сугробами. Нина шла по аллее мимо старой пятиэтажки. Подняла взгляд на окна. На четвёртом этаже, в третьем от края, горел свет. Он распадался в воздухе на зернистый туман, гаснувший в темноте.
Повернула голову. Вон там, у начала этой длинной аллеи, они встретились впервые. Тогда ему всё ещё нравилась жизнь — роль Святого Антония в местном театре, их юность, общее дыхание времени.
А что ещё?
Да, собственно, ничего.

Из снежной стены вдали вынырнула неясная фигурка. Закутавшись в шарф, она ускорила шаг, глядя в землю.
Позади скрипнул снег — кто-то стремительно прошёл мимо.

На завтра был назначен ужин с бывшим коллегой, земляком, гостившим у родителей. Такси прибыло вовремя. Нина вышла из подъезда, села в машину, назвала адрес.
— К друзьям едешь?
Голос и затылок показались чужими. Только через пару секунд, глядя в зеркало у водителя, Нина узнала: Лейкин.
«Угораздило же», — мелькнуло. Вчера на площади даже хотелось подойти, поговорить.

— Да. Не узнала тебя.
— Время идёт… Я вот дядю похоронил, — сказал он глухо, будто скрипом.

Пока он говорил — сухо, монотонно, — Нина смотрела на его отражение. Лицо казалось сжатым, бледным, словно обветренный кулак.
Она поспешно протянула купюру и вышла.

Ночью ветер раскачивал тополь за окном. Ветка громыхала по стеклу, мешая уснуть. Нина ворочалась.
Этот стук будил в ней что-то — тревожное, расплывчатое. Предчувствие с горьким привкусом.
Потом всё стихло. Она уснула.

Утро было спокойным.
Собрала сумку, обняла маму и уехала в аэропорт.