Тетрадь цикл стихотворений

***

Ветер и часы


Когда часы у соседей
Вдруг начинают, не переставая, бить,
Сначала двенадцать раз. Потом - один раз.
И ещё один. И ещё.
Потом два. И ещё один раз.
И три. И ещё один...

Я не выдумываю.
Всё было просто:
Я дочитал книжку
Встал и пошёл бриться.
Быстро стемнело,
И когда я выходил из ванной,
Сумрак за окном стал ночью.

Я вспомнил, что ты хотела идти,
Я думал, будить тебя, или нет.
И я лёг с тобой рядом,
Так же как ты - на спину,
И я лежал неподвижно
И просто смотрел в окно
На ветви деревьев.
Ветви были темнее неба.

Иногда я поворачивал голову -
Только голову.
И тогда мне казалось:
Ты улыбаешься во сне.

Часы начали бить,
И я огорчился.
Вдруг уже поздно, подумал я.

И ты откроешь глаза,
Резко поднимешь голову,
Скажешь напряжённо -
"Мне давно пора!"
И я не увижу тебя
До завтра,
А завтра ты уедешь...

Но когда сумасшедшие часы
Пошли отбивать день
По второму кругу,
И разбудили тебя,
Ты сказала -
"Кто-то балуется с часами?"
И я ничего не ответил.
Но ветер
Ударил
По рамам окна.
И опять ударил.
И опять.

3.02.95. Харьков

***

Снова отсвет на листьях
Осени тень
Опалённое небо
За складками гор
Кто-то заново выстроил
Солнечный день
Кто-то выписал кистью
Застывший узор
Налетает как ветер
Осенняя зыбь
Лепестки опадают
И времени нет
Опоздавшее лето
Поднимает  мой след
И становится осенью...

***

Негромкий оклик
Стоит обернуться
И полотно шоссе
Затянет дымкой.
Фигура незнакомого ребёнка
За поворотом тёмного асфальта.

***

Присаживайся. Хочешь кофе?
Смотри, какие окна на восходе.
Вот это стол. За ним сидит похожий
На автора баллады человек.
Ему налили чаю, дали ручку,
Листок бумаги, Спичку поднесли
К его неутомимой сигарете

И слушают, как он роняет листья
И смотрят, что получится из них.
И тает лёд, и спичка догорает
И листья поднимаются из дыма
И ровный шёпот дальнего пространства
Колышет занавеску у окна.
Проносятся по краю все рисунки
Все линии сюжета, все дожди,
Которые когда-нибудь случались.
Он поднимает от листвы глаза
И видит, как за стёклами неслышно
Проходит время. Это время суток.
Он это время называет "день".

***

Меняющимся листьям
Я песенку пою
Рисунок жёлтой кистью
На зелени лесов
Их горизонт очистил
И обесцветил юг...

***

Соединение половинок
И возвращение.
В стакане спирта  - пары льдинок
Вращение.
Листвы и стёкол в тёмном доме
Шуршание,
Вчерашнего журнала номер,
Вообще - всё что угодно, кроме
Прощания.
Но в половинках - столько гнева
И жалости
И ненависти
И веры
И ярости
А уж любви-то!
Но дыхание сдерживая,
Я правило о расстоянии
Затверживаю -
О светлом сумраке скольжения
По подлинному
Полуденному движению.
По подиуму.
Там синтез - синий срез вечерний,
Бессмысленный,
Полубезумный смех о вере
В немыслимое,
В твоё дыхание - забвение...
В нём истинного -
Как в слове "слово" - снов о тени,
Шум лиственного
Покрова, где навеки пусто
И сумеречно,
Где слово - перевод на устный -
С губ уличного
Движения...
Вдоль парапета
С разметкою.
Замена солнечного света -
Монеткою
С галёрки брошенной на сцену...
Светает.
(Ищи монетку в стоге сена.)
Снег тает.
Монетка тает,
Пара льдинок
Вращается.
Со мной одна из половинок
Прощается.

***

Слева свеча.
Справа - электрический свет
Посередине - человек, которого нет
Посередине - тлеющий уголь
Лица
Не умеющий ничего довести до конца.
Смотреть и не видеть
Слушать и не понимать
Не находить ничего,
А только искать.
Уголь чадит.
Уголь пускает пыль
В глаза самому себе.
Таков его стиль.
Эта свеча
И этот электрический свет -
Собственно, иногда и этого нет.
Иногда нет ничего.
Нет никого.
Иногда зеркало видит себя самого
Тогда в нём
Отражается
Пыль пустоты,
К самой себе обращающаяся на "ты"
Или, скорее,
Обращающаяся на "я"
Собственная,
Самодостаточная.
Своя.

Даже у чёрной дыры
Есть чернота.
Здесь - нет ничего.
Поверхность пуста.
Выдумка - пыль,
Зеркало - иллюзион,
К самому себе
Обращающийся
На "он".

Нет - говорю.
Опять повторяю - нет.
Я догораю.
Это электрический свет.
Я перестану петь.
Я стану молчать,
Отсутствие самого себя
Представлю как часть
Присутствия духа,
Неведомо для чего
Кверху подняв лицо,
Говорящее - вот...

...Вот, Господи,
Я как всегда слепой.
Вот, Господи,
Я как всегда не слышу.
Вот я,
Пытающийся с Тобой
Пить кофе
Или гулять
По крышам.
С глупой улыбкой
Карабкающийся наверх
Видимо, еле
Переставляя ноги,
Представляя собой
То местоимение,
То нерв,
То отпечаток обуви
На дороге
Вот, я играю с музыкою
В отбой,
Делая вид, что ничего
Не вижу
Кофе остыл.
Помнишь, как мы с Тобой
Пили его
Перед тем, как гулять
По крышам?
Помнишь того астронома, что сделал шаг,
Помнишь, как у него
Не хватило духа?
...Спи, Кастанеда.
Это - дорожный знак.
Баюшки-бай
Себе напевай
На ухо.

95г. Харьков
.......................................




Портрет


Я - островок. Всего лишь островок.
Я - память об ушедшем навсегда.
На берегу моём сухой песок
Пропитывает серая вода.

Вода и камень. Ветер и трава.
Единственное место для людей,
Где запоёт под ветром тетива -
Достаточно задуматься о ней.

Не знаю, плохо или хорошо,
Не знаю - как. Вода со всех сторон.
Никто не высадился, не вошёл,
Я полностью водою окружён.

Я - серой суши маленький клочок.
На карте не отмечен - не беда.
Зато на берегу моём песок
Пропитывает чистая вода.

7.02.95. Харьков




Останься навсегда на выжженном дворе,
Где дети и коты играют в прятки с ветром
В забытых городах, в переплетеньи рек,
Где медленно застыл твой след минувшим летом.

Раз  нам не удержать в ладонях ничего -
Куда спешить? Зачем накручивать как номер
И медленно качать как жёлтый небосвод
Свет гаснущей свечи в бледнеющих ладонях?

Останься и уймись, как снег минувшим днём,
Когда он заблестит в бессонном переулке,
В скрещении ресниц или меча с мечом,
Или твоих шагов в замедленной прогулке,

Где сумрачно поют чужие голоса,
Где, листья разбросав, дождями бредит осень,
Где ничего не ждут усталые глаза.
Где ничего нельзя. Где ни о чём не просят.

95. Харьков




Глядя на пролетающих птиц, как будто спрашивая о другом,
Ты, возможно, выполнишь жест рукой, повернув ладонь до отказа вверх.
И останется взгляд на тенях ветвей, и остынет узор, прояснится суть.
Ты же помнишь: мы собирались вверх. Ты же знаешь, это ещё не там.

Это - медленный танец усталых лиц, лихорадка взглядов в пустом метро.
Разнобой часов, да бутыль с вином, да холодный ветер, да свет в окне.
Это - в комнате тихо, когда ты спишь, но, дыханье дочери услыхав,
Открываешь глаза, поправляешь плед, зажигаешь свет, отвернув лицо.

Ты находишь в пачке "Сamel" одну
Сигарету, но больше и ни к чему.

Это всё - о вкусе остывших губ. Обесцвеченных на ветру глазах.
Это всё - о птицах, в которых высь постигает себя, как печаль - меня
Настигает, когда я ложусь на дно, достаю сигарету, включаю свет,
Наливаю розовое вино. Это всё - о том, что без ветра нет
Ничего; о том, что любой листок, отделяясь от ветви, где ветер сер,
На траву и землю ложится так, что ещё немного - и есть ответ.
Это всё о том, что пришла зима - не во времени, не на пару лет.
Это всё о том, что – закрой глаза, докурив последнюю из сигарет.


1995. Харьков




(песня)

Солнце на глазах,
Солнце в голове,
Кто увидит тени на серебряной траве?
Отблески луны
В чёрных волосах -
Кто увидит солнце на полуночных часах.
Ветер на заре
Сны уносит прочь,
Тем, кто был в игре, он попытается помочь.
На последний шаг
Бросит взгляд закат.
Сонные ресницы, словно листья, шелестят.
Ветер и закат,
Солнце и луна
Выведут наружу из серебряного сна.

Солнце на глазах,
Солнце в голове,
Кто увидит тени на серебряной траве.

Кто увидит тени на серебряной траве.
Солнце на глазах,
Солнце в голове.

Май 95. Буково




Зелёные листья и серое небо,
И жёлтый автобус - правее и выше,
И позднее лето над кровлями дышит,
И запах бензина, и пыли, и хлеба.
И тихие речи, усталые речи
Чужих пешеходов, и отсвет на лицах,
И тайная повесть за каждою вещью,
И тёмная полость над каждой страницей.
Читаю, и вечер становится ночью,
И чистые звёзды - так редко и крупно.
За тёмными стёклами - солнечный почерк
Спешащего, свежего, скорого утра.

Август 95. Майкоп