История в лихолесье

Он увезет ее, чтобы она не говорила.
Туда, где уголь - ели, и краснота ольхи.
Даже в отражение она не полюбила.
А он лишь засыпал, согреваясь от любви.
Он целовал подол опущенного платья,
Не ожидая уст на ткани сюртука.
И синие ручье - ключевые братья,
Кипели горько, где прячется душа.
Звенели дни, как звон литой монеты.
И опадает цвет продрогшевого дождля.
Заботливо он укрывает ее уставшую, чужую пледом.
И раздувает искровые пятна очага.
И слушает, как проникает шорох ветра,
Склоняя дым к заснеженной земле.
И песнь огня и льда еще не спета.
Она тихонько мечется во сне.
Он чувствует, что одиночеству не спится.
Как больно знать о том, что сказка эта - ложь.
И с чувствами приходится поститься.
И рассыпать в ладони нервный грош.
Никто не плачет, не смеется, не тоскует.
Как будто, вот и он, в безнадежности устал.
Чернеют ели, их дождь продрогший зацелует.
Что день звенящий без боли настигал.