Неужели мы руины собственных мыслей?

Развалились две статуи - теперь руины,
Ты и я - кровавые картины.
Я возьму рукоятку ножа,
Я втыкаю его не спеша.

Не спеша, значит медленно, больно, крича
Проще пулю в лоб получить.
Зверь не стонет подбитый,
Молчит до последнего в муках, словно добитый.

Подойди к нему с ножом в руках,
Кровь засохшую с рук по локоть вытри,
Избавь его от боли и молчи,
И как будто себе помощь свыше выполни.

Теперь его сердце - камень твой,
Ногтями раны творил,
Ты позабудь его сухим ветром картин,
Что засыхали над руинами.

Открой окно, на улицу взгляни,
Они ещё держат друг - друга за руку.
Но ты же не они, ты другой, свет больших картин,
Они ещё наивные, дети - слабости.

Я уговорю себя окунуть руку в красную краску жизни,
Чтобы было не понятно, что я творю,
Я раскрашиваю сердце в красный,
Или гранатовый сок с локтей твоих пью?

Руки похоти повяжи решёткой тюрьмы,
Закажи на закат порцию холодного чая.
Не оборачивайся там больше нет твоих картин,
Они все порезаны саблями с отпечатками наших пальцев.

Кровь повсюду, внутри и снаружи,
Мухи летают вокруг,
Видимо я не правильно тебя понял,
Я рисовал картины кровью, а ты гранатом, мой друг.