Секс, как будто твист

Моя Любовь как мир стара:
Я утром свят, а ночью грешен.
Присяду сонный у стола
Писать стихи душевных трещин.
А вечер Без Тебя черней:
Придавит горло, как оковы.
В колоде не было червей,
И потому я туз пиковый.
Моя душа как ночь черна,
И я реву, но Ты не в курсе.
Твою Любовь допил вчера:
Чернильна горечь послевкусий.
На разных берегах реки,
Из разных партий в литургии
Мы были вместе вопреки
Тому, что Ты и я другие.
Начищу перья добела,
Перегрызу все цепи-гири:
Меня Ты снова довела,
Надев нескромное бикини.
Как прочитаешь письмена
Стихов с костями-черепами,
То заново влюбись в меня
И подари себя на память.
Твой ток пониже живота
Бьёт мелкой дрожью, крупной рябью.
А Ты - мой хлеб, моя вода,
Я от Любви в ответ Тебя пью.
Поймаешь мой безумный ритм
В ночной рубашке - рабской робе.
Свеча то гаснет, то горит:
Два пульса барабанят дроби.
Но вдруг я замер и подвис:
Осталась на плечах помада.
Горячий секс, как будто твист:
Я расцарапан, Ты помята.
Промчался сумасшедший кайф,
Сбегая по электроволнам.
Ты - моя Герда, я - Твой Кай:
Я обезвожен, Ты довольна.
Мои уста - трёхлетний "Ной".
Что королева? Просто льдинка.
Тобой любуюсь, как луной,
Да вою, как собака динго.
В тени раскидистых олив
Душа, вся рваная, зашита.
Я одинок и молчалив,
И только в том моя защита.
Меж нами сожжены мосты.
В плену безбрачия обета
Храню Любовь, как монастырь,
И только в том моя победа.
Давай напьёмся за столом:
Как прежде, Sheridans and Baileys,
Пусть ветер - буйный костолом,
Ревнует, сволочь, что мы спелись...
Деревьям суждено мертветь,
Хоть Рай когда-то цвёл ветвисто.
Любовь, как раненый медведь,
Стучится в окна в ритме твиста...