Рассказ летчика - баллада

Команда эскадрилии на взлёт,
Мы наше небо защищаем,
Тьма хейнкелей* закрыла небосвод
Их мессершмитты* прикрывают.
Заходим с солнца, атакуем,
Они не ждут, мы в центр рубим,
С десяток их машин дымит
С землёй обняться норовит.

Тут мессеры сообразили,
На нас все разом навалили,
Мы на себя их отвлекли
И за собою увели.
Тогда ж другая наша часть
Вошла в прорубленную пасть
И трапеза кровавая созрела,
Немало Хейнкелей уже горело.
 
Бой завязался, яростный идёт,
То тут то там дымится самолёт,
Подбитый покидает рой,
Врагов уж поредевший строй.
Вот замолчал мой пулемёт,
Снарядов тоже недочёт,
Я же за мессером погнался
И на чужой огонь нарвался.

Дымит машина и мотор стучит,
Нет тяги, я ведомому кричу,
- Держись, братишка, ухожу, подбит.
Отваливаю и в пике вхожу.
Мой самолёт уже вовсю дымит
И на меня никто уж не глядит,
Что с него взять, итог же ясен,
Ведь он подбит и не опасен.

А впереди на Русь летит
Крылатая махина боевая,
Смертельный груз она влачит,
От тяжести надрывно завывая.
- Нет, пёс, но этот день не твой.
Мой самолет ещё живой,
Бросаю истребитель свой
Я в серый Хейнкельс головной.

Заметили и на меня
Перенесли весь шквал огня,
Но поздно, пули не ловлю,
Своим крылом врага рублю.
Передо мной на миг возник
Любимый материнский лик.
- Уж ты меня прости, - шепнул
И яркий свет всё захлестнул.

Но ветер продирает мозг,
Как будто жив, машину крутит,
Бог мой как! Ещё бросок
И я один, мой парашют раскрыт.
Что ж, осмотрелся, море подо мной,
Вот берег рядом и не слышен бой,
Он где-то вдалеке уже кипит,
Лишь сердце в тишине моё стучит.

Тут замечаю выше в стороне
Чужого, что летел бомбить
Места, до боли так родные мне.
- Нет, гад, тебе уже не жить.
Я в море мягко приводнился
И от ремней освободился,
И быстро в сторону отплыл,
Чтоб меня купол не накрыл.

И к немцу сразу же подался,
Добить гадёныша собрался,
Накрыло фрица с головой,
Он в стропах бился под водой.
- И хрен с тобой, сам сдохнешь, пёс,
Я, не марая, руки умываю.
«Helfen»* - слышу хриплый голос,
Внутри сломалось что-то, понимаю.

Короче, купол сдернул я,
За шиворот его схватил,
Тряхнул слегка - не рыпайся,
И к суше тихо с ним поплыл.
Тут моряки нас подобрали,
Переодели, спирту дали.
Мы всю дорогу промолчали,
Пока же к пирсу не пристали.

Когда парнишку забирали,
Мы оба так же всё молчали,
Но он на трапе обернулся,
Сказал спасибо, улыбнулся.
Мне было как-то всё равно,
Казалось, я не зол давно,
Спирт отогрел, развёл зевоту,
Махнул рукой: «Иди ты к чёрту».

Промчались годы незаметно,
Испытывал я МиГ на полигоне,
Машина вспыхнула мгновенно,
Со старта сразу, на крутом подъёме.
Успел в последний самый миг
Катапультироваться, как во сне,
Мгновенно почернел весь мир,
Лишь мама нежно улыбалась мне.

Очнулся, белый свет слепи́т.
- Должно быть мир иной
И ты преставился, старик,
Коль голый и босой.
Тут ангел надо мной явился,
В зрачки мои глазами впился,
С акцентом лёгким обронил,
- Ты будешь жить, и вдаль уплыл.

Похоже жив, дошло тут до меня.
Знакомы эти мне глаза. Из сна?
И голос этот где-то слышал я.
И почему мне вспомнилась война?
Так видел доктора лишь пару раз.
Сказали сёстры, что меня он спас,
Из Рая вытащил, собрал, зашил,
Вторую жизнь вдохнул и воскресил.

Вот поправляюсь и в саду гуляю,
По имени вдруг кто-то окликает.
С улыбкой доктор на меня глядит,
Спасибо вдруг с акцентом говорит.
- Тебе могу я дать отчёт,
Теперь я жизни не лишаю,
А отдаю свой старый долг,
Людей лечу и их спасаю.

И тут я вспомнил лётчика того,
Парнишку из тарана моего.
Наш путь самой судьбой подарен,
За это я ей благодарен.
- С тобою в чём-то так же схож,
Я самолёты проверяю,
Возможно этим тоже, что ж,
Кому-то жизни сохраняю.

Послесловие:
Сюжеты в жизни повторяются,
Все связаны судьбою мы,
Пути порой пересекаются,
Чтоб всё же сделать нас людьми.

8/5/2016

Хейнкель - немецкий самолет-бомбардировщик времен второй мировой войны.
Мессер - немецкий самолет-истребитель времен второй мировой войны.
Helfen - помогите (нем).