Перед холодами

Братья, я пришью на плащи вам кленовые листья и в крестильную чашу Саммайна вас всех окуну, окрещу, зачарую. Там где лисы, туман и призраки на полях, вы заблудитесь завтра под вечер, проклиная сестру свою нежную и костёр ей пророча.
Сколько хочется сделать за осень! Каштаны и шишки и травы собрать, и бус нанизать из рябины, слушать Darkher , срезать изабеллы прохладные зрелые гроздья, глотая летящие с них прозрачные капли дождя, искупаться в осенней реке, несмотря на все отговоры, мол – потеряешь себя, не найдёшь до весны, совершить ритуал благодарности, свечи в ливень зажечь у окна, вывесить птицам кормушки, пролить молоко на замшелый валун в оправе лесного кургана, предкам яблоки отнести на могилы, туманы варить и варенье, фильм посмотреть про Артура, где Мерлин творит чудеса… В библиотеке роман разыскать непрочитанный Бронте, и уходя, улыбнуться девушке-библиотекарю в толстых очках и в свитере цвета осеннего яблока, вязаном, тёплом… А вечером – выключить свет и читать при свечах, уложив на колени котёнка и связку сухого тимьяна из летней степи.
Снова дождь, о, мои светлоокие братья. Как прекрасны вы в этих кленовых венках и каштановых бусах, ваши предки отдали вам голос и кровь, так почтите их танцем и хлебом на жертвенник и горячей молитвой земле уродившей…
Все мы дети Богини и Бога.
Трижды, братья, осанна этой осени нежной и долгой как пряжа в корзине моей из которой я тку вам плащи, вплетая меж нитей свежесть первого снега и цветки кардамона, и отрывки из самых красивых молитв на всех языках…
Если тыкву разрезать сейчас серебряным ножиком, заклинанье читая, - выйдет фея Моргана из мякоти жёлтой и одарит нас щедро легендами осени кельтской, и растворится в дыму от сгоревшей листвы…
А придёт Рождество – мы наварим глинтвейна с корицею и апельсином, я печенья имбирного целый поднос напеку, чтобы плыл по высокому замку чарующий запах, зазывая к нам призраки с тёмных туманных полей и путников поздних, приюта себе не нашедших, что идут в Компостелу, иль в Рим, иль ко Гробу Господню, или просто блуждают по сонным осенним дорогам, как когда-то блуждала и я… Мы наварим глинтвейна, и в радости мессу отслужим и накормим гостей и печали свои утолим… У Отца сердце доброе,- хватит места и волку и агнцу, а свеча одинаково светит и в Рождество и в Самхейн.
Братья,
горьким осенним вином до краёв переполнено сердце, я хочу сейчас только в седую Бретань к мегалитам и мрачным коричневым грабам и каплям дрожащим дождя на листве цвета охры, к тишине отчуждённой и грёзам и тропам туманным, что в Долину ведут Без Возврата, где ручьи ниспадают по мшистым ступеням холмов… Я хочу встретить призрака одного из артуровых рыцарей, с благородным печальным лицом у церкви в Треорентёке, разрушить щемящие древние чары Морганы и вместе в туманы за лисами и коррианами* тихо уйти...
20.09.-21.09.16.

Коррианы - крохотные человечки, которые стекаются со всей округи к Броселианду (Пемпонский лес), лишь только ударят первые осенние холода, чтобы укрыться от наступающей зимы под корнями деревьев.