краденая радость моя, тихая виноватца

Краденая радость моя, тихая виноватца,
да, мы предали мир и себя прекратив сбываться;
заменив настоящее вымыслом, суррогатом,
бесконечной работой, рутиной, большой зарплатой,
скрытым ли явным чувством обиды, вины и долга;
и вот этим: «ты еще, прошу, потерпи немного»;
или напрочь отсутствием клятв, вековых обетов.
Попивая сухое красное, за обедом,
ты глумишься, прибедняешься, говоришь — обычен,
и что внутренний мир незатейлив и прозаичен,
будто все слова — украшательство, напускное
и никто никого, и ничто ничего не стоит.

А потом собираешься, едешь с друзьями в паб,
набираешься в хлам и басишь налегке соседу:
я уставший беспомощный идиот. Я чертовски слаб.
Обстоятельств никчемных немой заложник. Раб
неосознанно ожидающий аам* похвалы.
Великое дело — хохотун, дурачье, затейник,
прожигатель свободных: девушек, рюмок, денег.
Мне не нужно заоблачных целей, больших высот,
важно чтобы здесь, сейчас, удобно и хорошо.
Мне не делает это чести — одна патетика,
но бегу в колесе Сансары, с удачей скептика,
как хомяк в поисках наживы, до надрыва жил.
Дома ждет меня совесть, она то не заслужила,
— красавица, ни подхода такого, ни принципов,
ни идей. Посмотри на меня, ну какой я принц?
Вот с очередной целуюсь, — а она маячит:
«Ты на время смотрел? Где шляешься?!», — говорит.
Ты бы знал, как устал вечно слушать ее нотации...
а приходится соглашаться и подчиняться.

Да мы предали мир и себя мой полночный смех
разливающийся бульваром. Давай ты расскажешь
и это, в своих ненаписанных мемуарах?
Про двух безызвестных, измученных персонажей
не попавших в произведение и тираж.

аам* — старинная голландская мера ёмкости, применяемая преимущественно для измерения объёма вина и спирта.