Ответный визит

               
ЗАЯВЛЕНИЕ

Прошу направить меня в командировку сроком на один месяц с ответным визитом к инопланетянам.
Цель командировки: ознакомление с их культурой и традициями.
Суточные прошу выдавать моей ассистентке
Евдокии Копыловой для поддержания в
надлежащем виде мое тело, остальные расходы принимающая сторона берет на себя..

Ст. научный сотрудник                Пегов Н.И.

- Пегов, ты совсем свихнулся что ли? Зам по науке Петр Фомич нервно затряс головой. Ничего умнее не мог придумать? С этой бумажкой Розалия Львовна точно отправит в психушку тебя вместе с твоим проспиртованным телом.
- А что прикажете делать, Фомич, если Марсолина приглашает к ним в гости, да еще обещает с родителями познакомить? Или я не мужик! Вот ты бы отказался?
- Не знаю, а что за ахинею про тело ты написал, и вообще каким местом ты в иные миры собрался?
- Видишь ли, там у них мое тело не сможет существовать: весить оно будет около тонны – ни скелет, ни мышцы не выдержат, и кислорода там нет. Так что они переместят мое сознание в какое-нибудь их дежурное тело, а мое здесь пока полежит, Дуська за ним присмотрит.
- То есть ты здесь будешь валяться в бесчувственном состоянии, а твоя Дульсинея будет твое тело спиртом натирать, чтобы оно случайно не просохло.
- Вообще-то они обещали присмотреть и за телом, а Дуську я на всякий случай попросил приглядывать, мало ли что – вдруг его сопрут, куда мне тогда возвращаться.
- В общем, так: бумажку эту я никому не буду показывать, а ты напиши заявление на отпуск без содержания по семейным обстоятельствам и валяй хоть в иные миры, хоть к бомжам в теплотрассу, но чтоб телом твоим здесь и близко не пахло.
- Так в этом-то и заключается проблема – радиус действия лабораторной установки не более десяти метров, поэтому, чтобы отправиться к ним в гости и вернуться обратно, мое тело должно находиться где-то рядом. Можно, конечно, подвесить его за окном, но я не уверен, что оно перенесет наши морозы, да и птички могут его попачкать. А если кто-нибудь увидит и вызовет МЧС, то его точно снимут и отвезут в реанимацию, а как там будут приводить в сознание, если в теле только спинной мозг – зомби получится.
- Если пришельцы выскоблят тебе голову, думаю, ничего страшного не произойдет – будешь, как все на работу каждый день ходить, и отчеты своевременно строгать.
- Шутить изволите, а мне не до смеха. Я вообще не писал бы заявления, если бы знал, куда девать это проклятое тело, у меня же не лаборатория, а проходной двор какой-то – каждый норовит заглянуть по любому поводу и без повода. А Дуськин хахаль – тот вообще каждый день по два-три раза здесь нас посещает; сядет в углу и вздыхает. Пока не нальешь – ни за что не уберется восвояси. Вон Цукерман, сколько лет шьет штаны в своей лаборатории – уже пол Израиля обеспечил «фирмой». Все слышат, как целый день строчит его любимый «Зингер», и ни кому нет дела. А ко мне Розальва как на работу ходит ежедневно отмечаться. Если она застукает мое, как я полагаю, бесчувственное тело – скандал будет грандиозный с непредсказуемыми последствиями для него. Как быть, что посоветуешь, Фомич?
- Есть одна мыслишка – вон у тебя железный шкаф для радиоактивных элементов, которых у тебя отродясь не бывало. Ты убери пару полок и спрячься там, а твоя Дульсинея запрет его – и будешь спать в нем как Петр I в Голландии. А у нас в институте, кстати, появится свой скелет в шкафу.
- Слушай, а ведь это идея! Ну, Фомич, ты гигант мысли, я так пожалуй и сделаю. Только одна просьба – пусть никто кроме тебя и моей ассистентки не знает, что я отправился с ответным визитом – все равно ведь никто не поверит.
- Хорошо, но напиши все-таки заявление на отпуск без содержания, а я обе бумажки придержу у себя, сколько будет возможно, и доверенность Копыловой напиши на получение твоей зарплаты. Не забудь пиджак на стул повесить, как это москвичи делают, а если кто-нибудь тобой будет интересоваться, Дульсинея пусть отвечает, мол, только что вышел.
- Договорились, тогда я прямо сейчас полки вынимаю и отправляюсь к ним в гости. Давай по-маленькой на посошок, чтоб все удачно сложилось.
 - Достал ты меня, Пегов, ты же знаешь, не пью я. А шкаф пусть твоя Дульсинея держит взаперти, чтобы твое тело по ночам не шлялось по институту и не пугало охрану.
- Заметано. Тогда, как говорится, до встречи на южных широтах! Если что – не поминайте лихом.
- Ну, ты, пожалуйста, не забывай нас, червей земных, пиши почаще, а то мы будем скучать.
- Я понимаю, что ты шутишь, но все равно приятно. Может, обнимемся на прощание.
- Да иди ты … - Петр Фомич хлопнул дверью и ушел.
Прошло около года.
В дверь кабинета зама по науке просунулась голова Евдокии Копыловой.
- Привет Фомич, ты только не удивляйся и не падай в обморок – это я, Пегов, поздравь меня с прибытием. И сразу, подскажи мне, на кого я похож? А то,  подозреваю, меня засунули в какое-то женское тело, мне, почему-то не знакомое. На этаже ни одного зеркала, а в вестибюль я не стал спускаться, чтоб не пугать охрану. У тебя нет зеркала?
- Во-первых, я давно уже ничему не удивляюсь. Во-вторых – поздравляю тебя с прибытием, в-третьих у меня есть мобильник – сейчас устроим фотосессию. А ну-ка поворотись-ка сынку в профиль и анфас – прекрасно, а теперь сделай-ка нам глазки – чудненько, готово, теперь полюбуйся на себя.
- Мать честная, да это же Дуськино тело! Она, что беременна?
- С чем я тебя и поздравляю, месяца через полтора-два тебе предстоят роды, Шварценеггер ты наш, доморощенный.
- Ну, это мы еще посмотрим – я теперь их законы знаю, так что Дуську мы вернем обратно. Ты лучше мне скажи, куда делось мое тело, в шкафу-то его нет?
- Тело твое здесь неподалеку – в «Президент» отеле, на научной конференции. Ты что не в курсе, чего оно тут натворило?!
- Да откуда же, Фомич, я был почти за тысячу парсек отсюда. Они что Марсель Ивановича в мое родное и любимое тело телепортировали?
- Получается, что так. Кстати, ты теперь замужем за ним и рожать будешь в некотором смысле сам от себя, и вообще, в данный момент ты и муж и жена в одном флаконе, так сказать!
- Да интересный сюжет получается. Ну да ладно, хоть и не терпится мне поведать как у них там, все-таки расскажи ты первый, чего здесь случилось.
- А случилось здесь много чего! После того памятного разговора перед твоим отбытием, так сказать, твоя Дульсинея несколько дней шушукалась с кем-то в лаборатории, потом появилась твоя копия. Только я сразу понял по глазам, что это не тот Пегов, которого я знаю – пьяницу, болтуна и бабника. На всякий случай я решил проверить свою догадку и пригласил его расписать пульку вечерком, как в старые добрые времена. Выяснилось, что он играет в преферанс как компьютер – ни капельки фантазии и абсолютно без блефа. Кстати, ты помнишь, как однажды продулся в пух и прах?
- Еще бы, в те времена мы играли по полкопейки за вист, ну и взлетел я однажды на восьмерной без двух, затем заторопился отыграться – упал на мизер, а вы мне паровозик устроили!
- Вот именно, а твоя, вернее ваша, Дульсинея в преферанс не играет. Так, что Пегов Первый лезет изо всех щелей, и сядь-ка поприличней – все-таки ты в теле женщины как-никак.
- Ну, ладно, ладно, что дальше-то было?
- А дальше, я, шутя, ему напомнил, что у него в плане ненаписанная статья за прошлый год. Вот с этого все и началось. Он написал, какую-то галиматью и отправил в ведущие отечественные журналы. Там, конечно, «за фу-фу» публиковать не стали, тогда он отправил статью в «физик-с ревю», а там взяли да напечатали. Кто-то из их ученых попытался прочесть этот опус, ничего не понял и пригласил автора на международный семинар. Наш новый Пегов не поехал, как я понял – не хотел далеко уезжать от шкафа. А на Западе решили, что у тебя нет денег, и на следующий семинар, или конференцию, тебе прислали оплаченные билеты и бронь в гостиницу, а ты опять не поехал. Кто-то из журналистов про это услышал, приехал сюда, выяснил, что есть такой Пегов, ничем не примечательный, который почему-то не выездной и не говорит почему. Для повышения рейтинга статьи он, разумеется, объявил тебя очень засекреченным и выдающимся физиком современности. Тут подключились правозащитные организации, и стал ты «узником совести» – вторым Сахаровым.
- Вообще-то это не я, а Марсель Иванович, Дуськин хахаль.
- Ну да, ну да, а потом посыпались гранты отовсюду на ваши исследования. Валюта до нас, конечно, не дошла, но директора института на всякий случай посадили за будущие финансовые махинации, а из Москвы прислали «эффективного» менеджера. Он отделал здание института итальянским мрамором и сейчас строит в лесопарковой зоне новый научный центр нанотехнологий с бассейнами, саунами тренажерными залами, барами и рестораном на двести посадочных мест. Разумеется, все за счет местного бюджета. Сейчас там ударная комсомольская стройка – молодежь Таджикистана пашет в три смены. Тебе выделили квартиру в элитном доме якобы предназначавшуюся для остронуждающейся семьи – ты ее получил и отдал многодетной матери одиночке, чем очень обидел мэра и его «остронуждающихся» родственников. Родительскую хрущевку ты сдал перед получением элитного жилья, так, что ты теперь бомж и живешь в шкафу.
- Вот те на те – хрен в томате, мы вроде бы так не договаривались.
- Не надо было целый год там ошиваться, ты же отпрашивался на две недели максимум.
- Да я и был там не больше недели: похоже, у них время течет совсем по-другому – там неделя, а здесь год проходит.
- Ладно, давай теперь ты расскажи, как там процветает их цивилизация, узнал чего им от нас надо?
- Да там у них все хорошо и от нас им ничего не надо, меня волнует, чем здесь все закончится.
- Закончится как обычно – ажиотаж когда-нибудь спадет, денежные потоки иссякнут, институт закроют, то есть объединят в рамках оптимизации с каким ни будь туалетом. Меня посадят (не зря же держат и не дают уволиться), в здании института будет гостиница – в строящемся научно-познавательном центре явно не хватает борделя, а ты, если вовремя не слиняешь, попадешь под трамвай, чтоб не мозолил глаза. Вот и все, что будет, ты, как хочешь, это назови!
- Чего-то не нравится мне такой расклад, надо чего-нибудь придумать. А давай Фомич мы тебя отправим к инопланетянам – поживешь там как в раю, а я в твоей шкуре отсижу, сколько положено, может, стихи писать стану или картину нарисую.
- Да куда мне бежать, у меня же семья – жена, дети. А своего друга и мужа Марсель Ивановича ты забыл что ли, или хрен с ним пусть пропадает?
- Да с ним-то, как раз ничего не будет – они же бессмертные. Если он не вернется домой к контрольному сроку, там просто восстановят его последнюю копию. Кстати и моя копия теперь у них тоже есть, и, как я понимаю, теперь и Дуськина.
- Ты все-таки расскажи, как съездил в командировку, где был, чего видел, чего ел, что пил, с кем пил, с кем спал и т.д. и т.п.
- Хорошо, хорошо, слушай: очухался я в их теле, огляделся и понял, что прибыл по месту назначения. Тела у всех одинаковые по форме и размерам с небольшой церковный колокол. Внутри нет никаких органов – только жидкость какая-то – то ли мозговая, то ли аккумуляторная, а вернее всего – и то и другое. Энергию они получают напрямую от их солнца или из специальных розеток. Снаружи нет ни рта, ни носа, ни ушей, ни глаз, но, тем не менее, видно все вокруг – круговой обзор на первых порах весьма напрягает. Есть только одно щупальце, которым они похлопывают себя и друг друга – это у них заменяет секс и выражение удовольствия. Кстати, когда я прибыл, меня обхлопали всего со всех сторон. Я то подумал это они по дружески и, то же в ответ начал хлопать их своей культей. Но то ли не туда хлопал, то ли не рассчитал силу хлопка – кого ни шлепну – он брык на бок. Тут же появляется эвакуатор - летающая платформа размером со скейтборд, быстренько грузит тело и уносит добычу (как потом выяснилось на реставрацию). Общаются между собой они мысленно, при помощи встроенных приемопередатчиков. Планета у них размером с нашу Землю, но вся из железа. Поверхность абсолютно гладкая и, по-моему, даже отполирована – никакого тебе рельефа, ни рек, ни гор, ни лесов – только аборигены группками, как пешки на бесконечной шахматной доске.
- Ну и где же там рай?
- А рай у них виртуальный. Ты можешь заказать себе какие угодно сказочные сады, реки, горы, моря и пляжи; можешь порхать как бабочка, а можешь пастись овечкой на лугу и вдыхать аромат трав и цветов. Можно посещать другие миры – ты даже не представляешь, какие грандиозные процессы я видел в разных уголках галактики! С едой тоже нет проблем – хочешь, употребляй любые деликатесы со всех миров, а хочешь, камни грызи и запивай жидкими кристаллами. С сексом вопрос решен кардинально – совокупляйся хоть где и с кем угодно, хоть с амебой на альфа-Центавра. Особенно популярен у них наш земной секс с самкой каракурта – все непременно хотят попробовать, как это заниматься сексом, когда тебя живьем поедают.
- Похоже, там действительно рай, вот только непонятно чего же ты вернулся.
- Видишь ли, Фомич, как говорят в Одессе, украсть это полдела – надо чтобы все об этом знали. А я там чувствовал себя госбюджетным олигархом, грызущим печенье под одеялом – нету никакого кайфа, если тебя никто не видит и тебе никто не завидует.
- Короче, ты не нашел там себе собутыльников.
- Не в этом дело. Между прочим, там полно наших землян – они-то в основном и занимаются туризмом. А вот главная беда заключается в том, что местному населению в среднем уже несколько миллионов лет. Каждый из них за первую пару тысяч лет все повидал, и все перепробовал по многу-многу раз. Их уже ничем не удивишь, не рассмешишь, не растрогаешь. Единственно чего они еще ждут, так это конца света. Через пару миллиардов лет всех нас и их, в том числе, должна проглотить черная дыра, и вот этого момента они ждут с нетерпением. Им, видите ли, интересно сумеет ли супермозг, который они создали в незапамятные времена, что-нибудь придумать или превратится в праматерию вместе с ними. Они ставят будильник лет на сто тысяч вперед и засыпают. Потом проснутся, побродят туда-сюда и снова засыпают. Многие забывают обновлять память и уже не помнят, кто они и чего им здесь надо, при этом они постепенно каменеют. Представляешь, вся планета покрыта вот такими кладбищами из ходячих памятников самому себе!
- Да уж, картина маслом, и называется она – «приплыли».
- Вот именно. Кстати, на Земле в штате Аризона есть пустыня с бродячими камнями – так вот это они и есть. Хотели, видите ли, присутствовать у нас при конце света, а теперь уже забыли, зачем прибыли, вот и бродят туда сюда бестолку.
- В общем, все ясно - не нужен нам берег Турецкий, чужая земля не нужна, а мы уж тут уж как-нибудь! Может еще и пронесет, если ты правильно будешь себя вести.
- Это как это?
- Очень просто – если вовремя слиняешь за кордон вместе со своей мадемуазель, то на тебя повесят всех собак и объявят в международный розыск. Никто, конечно, искать тебя не будет, и будешь ты, где-нибудь в Принстоне спокойно жить и получать зарплату профессора. А если ты здесь будешь долго колготиться и тебя переедет трамвай, то тогда, считай, мраморный бюст в аллее Славы тебе обеспечен, ну а я «ту-туу…» в места не столь отдаленные. Тебе, какой вариант больше нравится?
- Да пожалуй, первый.
- Вот и славненько. Вот только куда Марселя, друга своего инопланетного, девать будешь – все-таки у него с Дульсинеей любовь, какая ни какая?
- Вообще-то это егойные проблемы – я свои потроха уступать не собираюсь. Между прочим, желающих вернуться много, но по их межпланетному законодательству без согласия аборигена они не имеют права транслироваться в его тело, а потому наблюдается дефицит свободных тел. Правда есть одна лазейка: пока ребенок не родился он еще никто и, следовательно, никакими правами не обладает и согласия его не требуется. Вот и рождаются дети с аутизмом – лежат этакие старички, иногда глазами моргают и помалкивают – им же вмешиваться в нашу жизнь запрещено. Так может Марсель транслируется в Дуськиного младенца. А что – будет сам себе отец и сын и дух инопланетный в одном флаконе! Мессия! А, как тебе, Фомич?
- Да не фонтан. Сейчас таких Мессий в Интернете – каждый второй, и у каждого припасены гвозди и молоток для распятия ближнего. Так что, человечество не ждет очередного пришествия – оно не знает, как избавиться от уже пришедших. Да и что он может предложить, если подумать?
- Вот за что я тебя уважаю, Фомич – умеешь ты четко формулировать мысль. Пожалуй опять ты прав, придется изыскивать другие варианты. Ладно, пойду я, вдруг мое тело дожидается меня в лаборатории.
- Не желаешь вечерком пульку расписать? Приходи, Цукерман на тебя шибко обижается – ты у него прошлый раз штаны, пошитые для любимого тестя из сэкономленных лоскутков, выиграл.
- Заметано, до вечера.