Рожденье музыки

В тиши, в молчанье, в легкий час возникнут  звуки.
И для нас померкнет безразличный мир.
А грудь, как пекло черных дыр, ознобом сумрачным взорвется.
И шар земной туда ворвется.
Нет, взор не затуманет, как петля. Он, сомневаясь и любя, шагнет за кромку, и в ответ заблещет нестерпимый свет.
И этот странный монолит из тысяч линий явит знак.
И плоть моя познает радость природной, вожделенной красоты.
И здесь пойму, что обездолен, поскольку этот дивный знак
о, немощь,  — я не знаю, как оборотить в тугое слово.
Тут догадаюсь я сурово, что бог со мой играет снова.
Его петля, найдя начало,
Мне грудь  тревожно раскачала.
И я в Эдеме.
Хотя б иное предпочел, — однако мудрым плохо спится.
А это значит, состоится тревожный шелест ив прибрежных,
глядящих в омут безутешно.
И снова зарезвилась боль: здесь очутилась нота соль...
Я удивлюсь, я буду нежен, возможно, зол или мятежен.
Во мне, поверженная ветром, застонет музыка, при этом роняя листья в сонный двор.
А на измученных зубах прибой раздавит ярым шквалом рыбачью лодку и загрохочет гром, польются терции и сексты.
А параллели возникнут в сердце, испытаньем судеб.
Там грешниками станут судьи.
И ввергнута в гламур порока, застигнутая волей рока, наполнится до дна аорта звуком.
И в ритме сердца робкий смысл непредсказуемо забьется.
И мир огромный обольется кристальной, чистою слезой.
И этой влагою пропитан, сомкнувшись в гармоничный строй, мир станет маленьким, как птица.
И в руку  ты возьмешь его  и наши лица, когда ты вынесешь на свет ту птаху, посетит ответ.
Совокупится время и пространство
И так родится музыка.