в л. заводная птица

до встречи через тысячи лет, 
заводной птицей вспорхну
на тусклый солнечный свет,
сквозь обрывки старых кинолент
и цветных витражей, сквозь которые
дышит святых образов лик,
сквозь заводи завёл механизмы
молчаливых необъятных рыб,
как небо, на котором ты облака кит,
всполохом носишься по земле,
в поисках губ и следов
вашего прошлого на песке,
по секундам и меркам одежд,
каждый словно в мензурке
с отраженьем себя тет-а-тет,

и мой голос пускает чувства
на каждый новый трек,
без побед, гимну любви,
сквозь кресты и слёзы травы,
стонет эфир, я проник
сквозь судорог ворс
в твой новорожденный лик,
от кончиков пальцев
до верхушек волос,
и без тебя умирает во мне
каждый новый вопрос,
коростой птица заводит мир,
за океана воды,
где голодные устроили пир,
на фоне этой возни я возник
из утробы матери тьмы,

лепестками кабелей льны,
в моё тело вгрызались
воздушные львы,
из детства запахом
ватрушек у бабушки плыл 
туда, где в текстурах
твой образ застыл,
весь обзор мне закрыл,
целовать запретив,
и осталось лишь задушить
нарратив, ведь всё, 
что сзади - сказка и миф,
сонное царство и мир,
полный лекарств
и вымерших трав,
вакуум делит тебя на жестокий снафф,

а птица заводит механизм мира,
так что лучше запоминай
лепесток каждого мига,
пока не прорвется из сердца
стая мангустов плотиной,
горит всё искусство
и сползают лица в картинах
на пол, и внутри лишь пьянки
и ор, песни старых мотивов,
тех годов, что были
танцами и саттивой,
ладонью твоей и сатирой,
внутри уснули тапиры,
вторичен каждый мимо цели
выстрелом в тире,

и ты чарами поник в паутине,
ребёнком, рук измазанных
в пластилине,
у нас умирают точно так же,
как в Палестине,
все просто молчат,
пока птица заводит цепь мира
зарывая души в кручины
и каждый по тропам
устремлён за потерянным нимбом,
живя в душной квартире.