Двадцатая весна

За окном заблестели летние дни,
А в душе пустота, я замерз без любви,
Календарь отрываю листок за листком,
И года провожаю, как друзей за окном.

Отдаю лишь отчет в том , что время река,
И она не щадит и теченьем дела,
Омывают мои корабли и маяк,
Заржавевших в сетях былых передряг.

И ветра покидают мои берега,
Оставляя пески. Золотая листва,
Осыпает аллеи, парки, сады,
В сером небе блеснули осенние дни.

Мне не грустно не холодно в этих дождях,
В блеске капель я чувствую жизнь и в глазах,
Наливаются слезы и тают в сердцах,
А снежинки кружась застревают в ветвях.

Заскрипела зима, заблестели мосты,
Дни депрессий настали –  блаженные дни,
И под черный эспрессо и дым сигарет,
Застывают слова и свечей гаснет свет.

Просыпаются с новым сияньем луны,
Наполняются светом весенние дни,
Новым вздохом зажжется сердца свеча,
И распустится ярким цветеньем душа.

На подушке покой оставляю – пусть спит,
В синем небе, как змей вдохновенье летит,
Собирая забытые кем-то цветы,
Заплетаю из них яркой строчкой стихи.

Средь ветвей и листвы зазвенели птенцы,
Зажурчали с весеннею песней ручьи,
Солнца луч окатил ледяные поля,
И оттаяла кровь и короче ночь дня.

Мои строки как прежде стали цвести,
И перо раскалилось от жаркой руки,
В венах лавой бурлит потемневшая кровь,
В сердце трепетном: «Вера, Надежда, Любовь».

Так с двадцатой весной распрощались цветы,
И за красным закатом ушли корабли,
За окном загорелись летние дни,
А в душе без любви только блеск темноты.

За окном в серых каплях смеются дожди,
Белым пеплом укутались зимние сны,
Сигареты, эспрессо и стопка стихов,
В них живут мои: «Вера, Надежда, Любовь».