Максималист, часть первая

               Повесть  в  стихах   о   л ю б в и .
               К  двухсотлетию  "Евгения  Онегина"  /1823-32/,
               поэтому  здесь  двести  шестнадцатистиший 
               /песен/,  двадцать  частей.  Не  пародия,  но
               некоторое  подражание  /с  собственной  идеей/.
               Посвящается  Уральскому  политехникуму  и
               шестидесятым  годам  двадцатого  века.

                "Подблюдны  песни",
                "минувши  дни",
                "недвижны  очи",
                "мощны  годы",
                "тайна  прелесть",
                "прежни  леты"...

                Из  "Евгения  Онегина"

              Вступление

Чтоб  ненароком  не  ославить
Почтенных  жен  и  чуть  исправить,
Подрисовать  свои  мечты,
Кропал  я  что-то  про  цветы.
Но  для  таких  стихотворений
Определителя  растений
Не  погодилось  под  рукой,
И  выбрал  я  рецепт  простой:
В  "любовной  лодке"  старомодной
Плыву  по  хляби  многоводной  -
Поступков  явных,  слов  прямых,
Кавычек,  скобок,  запятых  -
Кругом  ни  зги!  Чего  ж  нам  мало?
Всё  жизнь  без  нас  зашифровала
В  криптографических  волнах,
А  там,  в  глуби,  там  истин  -  страх!
Там  правды  темная  обитель
И  главных  слов  "определитель":
Что  есть  любовь?  Она  зовет,
Конечно,  ввысь,  а  мы  -  вперед!

Часть  первая.  Опасная  любовь

                Когда  любят  искренне  -
                не  думают.
                /Жуковский  -  Пушкину/

                -1-
Как  невесомость  космонавту,
Мешок  с  песком  аэронавту,
С  заданием  письмо  -  гонцу,
Так  и  любовь  дана  юнцу.
Один  из  космоса  вернется,
Другой,  на  притчу,  унесется,
Гонец  умрет,  отдав  пакет,
А  от  любви  спасенья  нет.
В  одном  учебном  заведенье
Мы  проследим  любви  рожденье,
Как  курсовой,  как  штанги  жим,
И  посочувствуем:  "Держи!"
Девчонок  и  парней  там  тыщи,
Там  каждый  первый  -  ротозей!
Там  от  любви  лекарств  не  ищут,
И  нет  других  там  новостей.

              -2-
Учебный  корпус,  общежитье,
Библиотека  и  спортзал,
Проспект,  булыжное  покрытье
Да  над  трибунами  Дедал  -
Всё  нам  служило,  нас  питало;
Начальство  комнаты  давало
Приезжим  и  по этажам
Сортировало  по  полам,
Твердя  девиз:  "Смотреть,  как  в  воду!"
И,  в  общем,  не  было  приплоду,
Ведь  розно  легче  сосчитать
И  вовремя  заставить  спать.
Такое  вот  отдельнобытье
Зовется  проще:  общежитье.
С  героем  повести  моей
Мы  провели  там  много  дней.

               -3-
Судьба  поэта,  филосОфа  -
Это,  конечно,  катастрофа.
Поклонник  этих  двух  стихий,
Таким  был  наш  Александрий.
На  весь  проспект  стихотворенье
Читал  без  ложного  стыда,
А  вот  любовное  стесненье
Не  мог  осилить  никогда:
Искал  хоть  искорку  ответа,
Чтоб  шаг  ступить  наверняка.
Как  месяц,  ждал  он  солнца  света
Чтоб  засиять  во  все  бока.
И  право,  что  же  хлопать  даром
Туда-сюда  своим  забралом?
Он  ждал,  что  зазвучит  аккорд,
Но  перемешивал  всё  черт.

               -4-
В  ученье  к  плюсам  был  и  минус:
Познавши  косинус  и  синус,
Зубрим  давно  минувший  век
И  кто  там  "лишний  человек",
Дуэлей  жертвенник  напрасный
И  девушек  удел  несчастный...
Он  отвечал  всегда  на  три,
Но  знал  на  пять  Александрий:
Расчувствовавшись  до  экстаза
И  вовремя  отворотив,
Он  навострялся  раз  от  разу
Уж  разлюбить,  не  полюбив.
Учительскому  вняв  совету,
Он  всё  сгребал  в  души  загнету:
Там  дотлевали  все  любви,
Там  превращалось  всё  в  угли.

                -5-
Любовь  и  мысль -  две  разны  вещи.
Как  развести  железны  клещи?
С  рассудком  тяжела  любовь!
Ну  ж,  философия,  готовь
Диалектическое  средство,
Пошли  любовь  пока  в  соседство:
Пусть  через  улицу  манит,
Ласкает,  но  не  полонит.
"Зачем!  Любовь  не  может  ранить!
Достаточно  стоять  на  грани  -
И  насладишься  красотой,
Немыслимою  высотой,
Разлуки  предвкушая  сласть.
Разлука  -  не  с  лесов  упасть,
А  выше,  еще  выше  взвиться!
Да,  нужно  так  уметь  влюбиться,

               -6-
Чтобы..."  -  устал  тут  наконец
Он  составлять  свой  "техпроцесс".
Пора  раскупорить  окно,
Там  март-апрель,  любовь  давно.
Четыре  верхние  соседки  -
На  подоконнике  гурьбой
И,  словно  парки  на  отметки,
Колдуют  над  его  судьбой.
Он  "незаметно"  наверх  глянет -
Одна  притихнет  и  отпрянет,
Но  вот  опять  уж  смотрит  вниз:
Ах,  как  мешает  ей  карниз!
Всё  им  мешает:  шаровары
На  физкультуре,  длинны  пары,
Коротки  юбки  у  подруг
И  занятый  не  тем  "супруг"...

              -7-
Перед  фасадом  общежитья
Была  дорога  /как  не  быть  ей!/
Железная:  Шарташ  -  Вокзал.
Там  поржавелый  снег  лежал.
Не  мчится  поезд  по  дороге  -
Ломая  снежные  отроги,
Старушка  медленно  идет
И  даже  не  глядит  вперед.
Обмотана  суконной  шалью,
Как  в  падеру  пред  санной  далью.
Грохочет  близко  уж  состав,
Старушке  странной  посвистав.
Она  тотчас  посторонилась  -
И  странно  вдруг  заторопилась...
Вагон  последний  и  тулуп
Умчались,  чтоб  не  видеть  труп.

              -8-
Тут  парни  с  этажа  спустились,
У  происшествия  столпились:
Невозмутимо  рельс  блестит,
По  сторонам  его  лежит...
Лежат  две  тела  половины,
А  между  ними  -  ни  кровины.
Лицом  несчастна  пала  в  снег
/Так  в  прятках  галит  человек/.
Странны  седые  волоса:
Длинны,  как  рваны  паруса.
За  плечи  взяв,  перевернули  -
И  в  изумленье  отшагнули:
Лежит  блондинка  молодая!
/Старуха,  думали,  седая/.
Уж  ищет  милиционер
В  ней  что-то  для  принятья  мер.

              -9-
Он  отвернул  небрежно  лиф
И  обнаружил  эксклюзив:
Прошу,  мол,  в  смерти  не  винить,
Я  без  него  не  буду  жить...
Тут  двое  мужиков  чумазых
Чуть  не  испачкали  всех  сажей:
Носилки  в  угольной  пыли
Ее  куда-то  понесли.
Из  них  торчали  босы  ноги,
Забыв  печали  и  восторги.
Спит  на  коленках  голова,
Крест-накрест  мертвы  рукава.
Жестокосердая  свобода!
Всегда  ты  подтолкнешь  у  входа...
Александрий  насупил  бровь:
"Ужасна  без  ума  любовь!"

P.S.