Рыжая

Эй, рыжая, ты нарошно это надела? Ты будто специально пришла в этом платье. Ты будто нарошно так красива, так нежна, чтобы невозможно мне было ругать тебя, чтобы умерла от сладкого умиления моя злость на тебя. И ладно, пусть. Тогда иди ко мне, хитрая. Обнимай меня, целуй меня. Прошепчи мне на ушко, лукавая, что хотела. Говоришь, соскучилась? Говоришь, любишь? И какая же сила заставляет меня искренне верить тебе и, стиснув зубы и закрыв глаза, всякий раз будто против воли сдержанно признаваться тебе в любви?
Давай свои ручки, пойдем погуляем. Да, я одену любимый твидовый пиджак и ты снова поднимешь на нём ворот, прикрыв мою шею. И вот всякий раз, когда я смотрю как ты, резво бегая и по-детски смеясь, играешь с листьями, думается мне: а вдруг ты вовсе не хитра и не лукава, а вдруг ты и вправду наивна как дитя, вдруг ты и вправду сама не знаешь насколько ты красива, насколько великолепна, насколько сильна, а я так несправедлив с тобой, так скуп, так молчалив в то время, как ты заслужила лучшие комплименты. А, может, от того и молчу, что не знают мои уста таких слов... Тогда прости меня, моя рыжая. Иди обниму. Расцелую твои щеки в веснушках и загляну в твои глаза. Ты сейчас мило улыбаешься мне и они весело карие у тебя, а иногда, грустно призадумавшись и смотря куда-то вдаль, их медленно укрывает синяя мгла и ты вот-вот расплачешься. Плачь, моя милая Осень, плачь - я рядом. И не понять нам с тобой: в тебе ведь столько огня и света, так отчего же твои ладони едва теплы? в тебе ведь столько красоты, так отчего же хочется плакать?

02.10.16