Волгоград

     Примерно в  сороковом году прошлого столетия профессором Степановым в Ленинграде был разработан способ вытягивания изделий из расплава.
     Я не  специалист,  и  объяснить суть этого метода детально не берусь, но примерно дело было в том,  что за счёт поверхностного натяжения, за какой-то затравкой, например, карандашом, вода, или другая жидкость, при вынимании карандаша из воды,  поднимется на небольшую высоту, сохраняя  при  этом профиль затравки.  Если в этот момент жидкость быстро охладить,  то так и потянется из жидкости аналогичный карандашу шестигранник.
     В то время была сделана единственная  установка, которая, как  ни странно, уцелела во время войны, после которой её привезли и смонтировали на Волгоградском заводе сельскохозяйственного машиностроения имени Петрова, где проводилась работа по вытягиванию из расплава радиаторов для сельхозмашин,  а,  побочно, других профилей, типа арматуры для оконных рам.
     О ней была публикация в какой-то газете и на этом основании  одна из японских фирм обратилась к нам с просьбой продать им лицензию.
     Проработать запрос было поручено мне. Я связался  с волгоградцами,  выяснил,  что установка находится в рабочем состоянии и возможность продемонстрировать её японцам имеется.
После чего я позвонил в московское отделение японской фирмы и пригласил
их в Волгоград, где собирался их встретить.
     Японцы согласились. Я приехал в Волгоград за два дня до приезда иностранцев.  Пришел на завод, посмотрел на установку и на помещение, в котором она располагалась. Жуть и мрак!  Сравнительно небольшой участок, с замызганным до не могу полом, окнами, не мытыми, наверное, с 1944 года, установка вся покрытая пылью и паутиной, местами поржавевшая. В общем, картина та ещё.
     Пояснив главному инженеру, о чём будет идти речь, я намекнул, что в таком виде показывать установку нет надобности,  так как любой, уважающий себя производственник, кроме раздражения, ничего не почувствует и, конечно, никакого интереса не проявит.
     Он успокоил меня, сказав, что они всё понимают, и, поинтересовавшись, что будут иметь в случае продажи,  заверил,  что все необходимые действия будут предприняты.
     На следующий день я снова был на заводе.  Участок блистал. В полу можно было  увидеть  своё  отражение.  В окна лились потоки солнечного света, которых ещё вчера нельзя было рассмотреть. Даже рамы были прокрашены. Установка - как на картинке в рекламном буклете. Вся сияет, ни следа ржавчины, всё смазано и сверкает. Необычным мне показался кожух, собранный из фанеры и покрашенный в тёмный цвет, закрывавший направляющие полозки,  по которым на бухту большого диаметра наматывался готовый профиль.
     - Что это?- я недоумённо посмотрел на главного инженера.
     - Так вы сами сказали, что ноу-хау раскрывать нельзя. Было это?
Так вот мы и решили закрыть полозки кожухом,  чтобы они подумали,  что
именно там и есть все наши ноу-хау,  так как в других местах их нет. И вообще...
     Я был поражен сообразительностью ребят,  никогда до этого не слышавших термина ноу-хау и не имевших понятия о своеобразии торговли лицензиями.
     Японцев встретили, как полагается,  разместили, накормили, и утром
повезли на завод.  Всё показали.  Они - московский представитель, один
из директоров фирмы и технолог, долго ходили около установки, смотрели
на процесс, что-то записывали, и долгое время не задавали вопросов.
     Наконец, после долгих  переговоров  между  собой,  они  принялись
расспрашивать главного инженера,  что и как. Тот, следуя нашей договоренности,  довольно подробно рассказал им о принципе действия установки,  что было написано в описании к патенту,  обходя стороной тонкости технологического процесса.
     Японцы опять что-то записывали, очевидно, патент они ещё не успели
посмотреть. А потом обратили внимание на тот самый кожух.
     - А что там?
     - Направляющие полозки.
     - А,- понимающе  засмеялись японцы,- там и есть,  наверное,  ваше
русское ноу-хау!
     Наши разубеждать их не стали.
     После чая в кабинете главного инженера  меня  пригласил  директор
завода.
     - Послушайте,  мы тут подумали,  что нельзя расстаться с японцами
просто так. Не часто они у нас бывают. Мы им Мамаев курган покажем и
дружеский вечер хотим организовать. Вы как?
     Никаких инструкций у меня по этому поводу не было, и я согласился.
     Подъём на курган японцы выдержали с честью.  Даже цветы возложили,
чем растрогали экскурсовода и даму из месткома, сопровождавшую нас.
     А вечером за нами пришли.
     - Вас ждут в ресторане при гостинице, сообщил нам посыльный.
     Японцы надели чистые рубашки, сменили галстуки и, может быть, ещё
что-то, и в моём сопровождении спустились в ресторан.
     Тут я несколько растерялся.  С одной стороны длиннющего стола уже
сидели представители предприятия. Тут были и директор, и главный инженер и главный технолог, и главный, неважно кто, но их было человек пятнадцать,  в том числе председатель месткома, парторг, и даже та дама,
которая сопровождала нас на Курган, как говорится, никто не забыт.
     Я с  японцами  сел с противоположной стороны,  а директор доверительно перегнулся ко мне:
     - Как вы думаете,  можно ли поручить заказать напитки японцу, закуску мы уже заказали.
     - Думаю, что можно.
     Он передал карту вин японскому руководителю и тот,  вдвоём с московским представителем, стал фантазировать.
     - Нам у вас очень понравилось,- начал он,- поэтому,-  он  оглядел
стол и,  очевидно подсчитал присутствующих,- я думаю, что пять бутылок
шампанского можно,- он выжидательно посмотрел на директора.
     Тот кивнул.
     - Потом,  так как мы в России,  можно и водки – он опять посмотрел
на директора,- три бутылки.  И,  потом,  минеральной воды,  каждому по
пятьсот грамм.  Стоящий рядом с японцем и всё  записывающий  официант
даже глаза закатил и со страдальческим выражением посмотрел на директора. Тот поманил его пальцем.
     - Ты всё точно записал?
     - Конечно.
     - Так вот припиши ещё.
     - Шампанского больше не надо,  и это тоже зря,  но ладно, водки -
ящик и столько же коньяка, какой там у вас?
     - Кизлярский.
     - А, что, армянского нет?
     - Кончился.
     - Да врёшь ты всё,  тащи армянский, он мне больше нравится, а то,
придётся тебе другую работу искать,- и он внушительно повёл плечами.
     Так как  всё это переводилось главе японской делегации, нужно было
посмотреть на изменения на его лице.
     Процесс начался.  Само собой за советско-японскую дружбу,  потом,
по предложению парторга,  за то,  чтобы не было войны, потом за мир во
всём мире,  потом за цветущую сакуру, потом за женщин, которых за сто-
лом было две - работник профкома и жена директора, потом.....
     Когда всё кончилось, я проводил японцев в их номера и сам стал укладываться. Но не успел. В дверь постучали. Я, в недоумении, придерживая брюки, приоткрыл.
     - Можно к вам?- на пороге стоял человек,  в котором я  с  трудом
узнал одного из присутствующих за столом.
     - Заходите, чем могу?
     - Вы меня извините, можно я от вас позвоню?
     Я удивился.  В холле гостиницы было два телефона-автомата,  а шел
первый час ночи.
     - Пожалуйста.
     Он набрал номер.
     - Андрей Викторович? Это я. Нет, от надёжного человека. Нет, никто.  Никуда. Ни с кем. Не было. Я сам? Нет, немного. Ну, что вы. Доберусь. Я предупредил.  Спасибо,- это он уже мне,- я вас не очень побеспокоил?
     - Да, нет, ничего, заходите.
     Он хмыкнул.
     Я разделся и залез под одеяло.  Только смежил веки - звонок телефона. Всё  проклиная и думая,  что это проявляют активность ночные бабочки, я схватил трубку.
     - Это дежурная по этажу.  Докладываю. Японец, который знает русский язык, вышел на улицу.
     - Ну и хрен с ним, - в сердцах я бросил трубку.
     Больше меня не беспокоили.
     Вернулись в Москву нормально. Японцы ничего не купили, как оказалось потому,  что во время демонстрации они увидели около стенки  несколько погнутых профилей и,  на вопрос, что это такое, получили ответ, что это брак, неизбежный во время отработки того или иного процесса.
Но материал, в последствии, направляется на переплавку и, фактически, весь идёт в дело.
     - А как же энергетика,  заработная плата, складирование этого самого брака?
     На эти вопросы японцы получить вразумительный ответ от наших заводчан не смогли.