Подранок

    Как много написать хотелось, как много написать не смог и как же многое не смелось, а может, кто предостерёг? Боролся с силой безразличий, боролся с силищею зла!, менялся замысел обличий, но суть останется одна. Поразмышлять желалось многим, наперекор!, во вред себе!, некаждый оказался стойким, дожили вот -  немногие...
   Итак, начну рассказ о малом, а может, вовсе не пустяк, что в жизни не проходит даром и не даётся просто так. Да поспособствовал тот случай, к любви животных всех мастей, притаскивал которых кучей!, без спроса у родителей.
Заветренные руки мёрзли, трещал разгневанный мороз, да  вскоре догорели угли, от ветра вырванных берёз. Прижались лайки под овчиной, их заметал сыпучий снег, в оплётке рыжей хворостина подпёрла сани, на ночлег. Зимовки стали затяжными, сковал надолго толстый лёд, а звездопад привёл в смотрины таёжный с голоду народ. Охотничий, надёжный домик,  вмещал сегодня детвору, за месяц все немного свыклись, забыли повод и беду. Отцы их безвести пропали, порвал возможно лютый зверь?, хотя отважных с детства знали и ожидали в тот апрель. Прогнозы не давали повод о лучшем думать, но хотя ..., подбадривались часто в чтиве, с расскозов Белого клыка. Заворожённых лиц сидящих, где представлялся весь сюжет, животрепещащих, просящих!, оставил чтобы волка след. Заноет вьюга, дом просевший под толщей ледяных холмов, из печки уголь прогоревший, дабавит магии для снов. И мне навеело из детства тот случай, что не отпускал, десятилетнего мальчишку, в лесу совёнка подобрал. Подранок прыгал неуклюже, крыло воло'чилось за ним и видимо, уход был нужен, бандаж с зажатием тугим. С ладошку весом, он пытался гнездо родное отыскать, но к сожаленью зря старался и продолжал опять пищать. Пришлось забрать его и дома посредством палки наложить  тугую, небольшую шину и в клетку кролей поместить. Со временем прижился Кеша и дикость леса позабыл, хотя и дня совсем не видел, зато под ночь подвижен был! Заботы небыли напрасны: подрос, окреп и нас признал, а частые мои проказы он с радостью воспринимал. Ребята быстро полюбили смышлёного уже птенца, еду носили и кормили, крыло массируя слегка. И Кеша часто отзывался на имя , что ему дал я, да хлопать крыльями старался, моргал глазами без конца. Познал я в этой дружбе много, особенно для юных лет и нехватало очень долго, в последствиях нашёл ответ. Пришло и время нам прощаться, птенец вознёсся без труда, с размахом крыльев удалялся в тенёк, где старая сосна. Не сдерживая слёз ребята,  махали и кричали вслед,( "В неволе, не живут совята! ") нам дали взрослые ответ...
Дождливой осенью, как прежде, я ожидал возле окна, подсохнуть дал своей одежде, что от прогулки вымокла. Я рисовал под солнцем лето!, просторный и прохладный дом, оставив место для совёнка,  над вновь раскрашенным, листком...