Raul Gonzalez Tunon Аргентина Дождь

Raul Gonzalez Tu;on
Buenos Aires, Argentina - 1905 -1974
Lluvia

     Entonces comprendimos que la lluvia tambi;n era hermosa.
     Unas veces cae mansamente y uno piensa en los cementerios abandonados. Otras veces cae con furia, y uno piensa en los maremotos que se han tragado tantas espl;ndidas islas de extra;os nombres.
     De cualquier manera la lluvia es saludable y triste.
     De cualquier manera sus tambores acunan nuestras noches y la lectura tranquila corre a su lado por los canales del sue;o.
     T; ven;as hacia m; y los otros seres pasaban:
      No hab;an despertado todav;a al amor.
      No sab;an nada de nosotros.
      De nuestro secreto.
      Ignoraban la intimidad de nuestros abrazos voluptuosos, la ternura de        nuestra fatiga.
       Acaso los rostros amigos, las fotograf;as, los paisajes que hemos visto juntos, tantos gestos que hemos entrevisto o sospechado, los ademanes y las palabras de ellos, todo, todo ha desaparecido y estamos solos bajo la lluvia, solos en nuestro compartido, en nuestro apretado destino, en nuestra posible muerte ;nica, en nuestra posible resurrecci;n.
        Te quiero con toda la ternura de la lluvia.
        Te quiero con toda la furia de la lluvia.
        Te quiero con todos los violines de la lluvia.
        A;n tenemos fuerzas para subir la callejuela empinada. Reci;n estamos descubriendo los puentes y las casas, las ventanas y las luces, los barcos y los horizontes.
        T; est;s arriba, suntuosa y b;blica, pero tan humana, incre;ble, pero, tan real, numerosa, pero tan m;a.
         Yo te veo hasta en la sombra imprecisa del sue;o.
         Oh, visitante.
          Ya es seguro que ning;n desv;o nos separar;.
          Iguales luces se;aleras nos atraen hacia la compartida vida, hacia el           destino ;nico.
          Ambos nos ayudaremos para subir la callejuela empinada.
          Ni en nuestra carne ni en nuestro esp;ritu nunca pasaremos la l;nea del           oto;o.
          Porque la intensidad de nuestro amor es tan grande, tan poderosa, que no nos daremos cuenta cuando todo haya muerto, cuando t; y yo seamos sombras, y todav;a estemos pegados, juntos, subiendo siempre la callejuela sin fin de una pasi;n irremediable.
          Oh, visitante.
          Estoy lleno de tu vida y de tu muerte.
          Estoy tocado de tu destino.
          Al extremo de que nada te pertenece sino yo.
          Al extremo de que nada me pertenece sino t;.
          Sin embargo yo quer;a hablar de la lluvia, igual, pero distinta, ya al caer sobre los jardines, ya al deslizarse por los muros, ya al reflejar sobre el asfalto las s;bitas, las fugitivas luces rojas de los autom;viles, ya al inundar los barrios de nuestra solidaridad y de nuestra esperanza, los humildes barrios de los trabajadores.
            La lluvia es bella y triste y acaso nuestro amor sea bello y triste y acaso esa tristeza sea una manera sutil de la alegr;a. Oh, ;ntima, rec;ndita alegr;a.
            Estoy tocado de tu destino.
            Oh, lluvia. Oh, generosa.

РАУЛЬ ГОНСАЛЕС ТУНЬОН
Аргентина
ДОЖДЬ

Перевод с испанского  О. Шаховской(Пономаревой)

Тогда мы поняли, что дождь прекрасен тоже.
Когда-то падает он кротко, и кто-то думает о кладбищах заброшенных. В другой раз он падает неистово, и кто-то думает о землетрясениях подводных,
что поглотили столько островов блестящих с именами необычными.
Как бы то ни было, дождь  благотворен и печален.
Как бы то ни было, барабаны его укачивают ночами, а из каналов сна спокойная речь слышна.
Ты подошла ко мне, а другие мимо прошли.
Они не проснулись пока для любви.
Они ничего не знали о нас.
О тайне нашей.
Они не принимали близость наших объятий пьянящих и нежность усталости нашей.
Возможно, лица друзей, фотографии, пейзажи, что видели мы вместе, столько жестов, о которых мы не догадывались или не подозревали,
выражения и слова их, всё, всё исчезло, и мы остались одни под дождём,
мы стали одни в общей жестокой судьбе нашей, в нашей возможной единственной смерти, в нашем возможном воскресении.
Я люблю тебя всей нежностью дождя.
Я люблю тебя всем неистовством дождя.
Я люблю тебя всеми скрипками дождя.
У нас ещё есть силы, чтобы подниматься по крутой улочке. Недавно мы открыли мосты и дома, окна и свет, корабли и горизонты.
Ты на вершине, роскошная и библейская, но такая земная, невероятная, но такая реальная, многообразная, но такая моя.
Я вижу тебя даже в неясной дымке сна.
О, гостья.
Уверен я, ничто не может разлучить нас.
Одинаковые сигналы света привлекают нас к общей жизни, к единственной судьбе.
Мы поможем друг к другу подниматься по крутой улочке.
Ни в наши тела, ни в наши души никогда не придёт осень.
Потому что сила нашей любви так высока и так могущественна, что мы не поймём, когда всё закончится, когда ты и я станем тенями, и всё ещё останемся соединёнными вместе, поднимающимися по бесконечной улочке неизбежной страсти.
О, гостья.
Я полон твоей жизнью и смертью твоей.
Я прикоснулся к судьбе твоей.
В конце которой ничего не принадлежит тебе, только я.
В конце которой ничего не принадлежит мне, только ты.
Однако я хотел говорить о дожде, что падает одинаково, но по-разному на сады, скользит по стенам или отражает на асфальте неожиданные красные огни машин, и уже наводняет кварталы нашей солидарности и нашей надежды, смиренные кварталы рабочих.
Дождь прекрасен и печален, возможно, и любовь наша была прекрасна и печальна, возможно, эта печаль – тонкий инструмент для достижения радости. О, личная, скрытая радость.
Меня коснулась твоя судьба.
О, дождь. О, великодушный.

14.11.16

Оригинал из «Isla Negra» № 12/422 – Поэтический альманах в Интернете, издающийся в Аргентине и в Италии.