Другу Ване

1
Хляби разверзлись, небесные хляби,
По норам загнало сволочуг и ябед,
 
В дырах притихли серые мыши
И воробьи забились под крыши.

Стена дождя, кирпичики все падают,
Но солнца луч сегодня не порадует.
 
В домах тепло, уют и шутка,
Гармония сердечка и рассудка.
 
В домах идиллия семейная, дети.
Но есть и дураки несчастные на свете.
 
Что ни день у них, всё понедельники.
Любое дело испоганят бездельники.

Рассеянно проедут остановку,
Чернилами заляпают обновку.

Им оскорбление любой намек иль шутка.
Ну точно дисгармония сердечка и рассудка.

Я, слава богу, к ним не отношусь,
Но и ко мне в дожди приходит грусть.

2
Тоска, моя любимая, тоска.
Ну пусть, что некрасивая как доска.

И черт с ней,неумелая как бревно,
Но для меня тоска моя самое оно.

Ношу ее не на руках, не эта блажь.
Тоску в сердечко я впаял аж!

На разговоры, дескать, дурак какой
Не обращаем мы внимания с тоской.

А ты, мой друг, такой далекий, что не видно,
Тебе, наверно, за меня обидно?!

3
Стена дождя, кирпичики все падают,
Но солнца луч сегодня не порадует.
 
Да жидковато на душе, не любится
И с плеча не мыслится, не рубится.

Невыносимо так, но выносимо тело.
Ах, снова смерть на языке вскипела!

Ах! этот страх, что не с руки
Рвать путы полюбившейся тоски.

Рубить наотмашь эту стерву к черту!
Ах, этот страх, что зацеплю аорту.

Что делать мне?
Ужели до скончания времен
Любить печаль я обречен?

Неужто до заката дня
Безумие не посетит меня?

И не порвав рубаху, тоске я не скажу,
Иди ты на… спину к ежу!?

Но нет, и наклонились надо мной врачи
И наживую режут хохмачи.

Но после мук той жизни эти боли - 
Щекотка перышком, не боле.


И ты, мой друг, не жалуйся на грудь,
Мол, с некоторых пор не продохнуть,

Шалит - пошаливает сердце
И не на что духовно опереться.

Хоть ноне лечат от всего
Ты просто меньше думай про него…

Иль про нее.
Склоняй прилежней и скорей
И избежишь ты участи моей.