мотыльку и его свету

дорогая, милая, прости.
мы насекомые навеки —
у судьбы, у фатума в горсти
ласкающая нить опеки.

средь статных бабочек и мошкары
я помню как и ты летала,
твои крылья не были багры
и узорами на них ты не блистала.

в тебе ни бабочкина прыть,
ни пустые парханья без начала,
но если б могла ты говорить,
ты бы всё равно молчала.

но то ни твердолобью дар,
ни узник гордового ты нрава:
тебе герберовый нектар
и падаль мух —
одна отрава.


Рецензии