Смертью помазан

Горсть винограда висит над окном,
Лоза тянулась к свету от хлада,
И кажется, снова, я дома проснулся,
Кажется снова пахнет блинами.

И чудится мне, будто снова я там,
Кровью измазан чужой, не своей,
Наверное, не надо было бить по врагам,
Но родина просит - я буду их бить.

Руки мои смертью помазаны,
Костлявая дама бывала не раз,
Но, кажется, я - очень удачливый,
Раз уж она отпускала меня.

В бога не верил я до войны,
Говорил, что все это - ересь, не больше.
Но когда сражение выбивало из сил,
Бог заставал меня прямо в окопе.

Говорил я ему - спаси, сохрани.
Он кажется, кивал головою,
Наверное, он мне жизнь излечил,
А может врачи - я точно не помню.

И вот мы зашли наконец на Берлин,
Поставили знамя победы,
Весь мир о нас тогда говорил,
Хорошо, обошли меня беды.

И вот домой я вернулся,
Израненный с виду, избитый внутри.
Я ведь не феникс - из пепла не взвился.
Никак не убить мне тоски.

Душа моя тенью взрощена,
Кровью окроплено сердце,
Руки шрапнелью исколоты,
И время вроде не лечит.

Война забрала слишком много.
И юность мою, и честь.
Счастья лишила с молоду,
И не поможет мне веселая песнь.