Wolf Rahm

в шёпоте люков я буду будить тебя вредно.
меньше ценИ пыл.
накоНЕЦ НаС НЕТ. яКОВ. 

Ты говоришь, что очень любишь солнце,
Но в зной июльский прячешься в тени;
И если луч его в твоё оконце
Тайком зайдёт - его ты не гони.

Я нарисую на щеке собаку.
Ты нарисуешь чёрного кота.
А на окне цветок был тайным знаком,
Когда была актриса заперта.

Ты говоришь, что очень любишь ветер,
Но только дунет – закрываешь ты окно.
И на ту сторону проводит красный сеттер
Меня, и без актрисы там кино.

Ты молвила, что моё сердце бьётся справа,
Но погоди-ка, слева тоже бьётся!
И с правым мы устроили расправу;
Тебе же то, что слева отдаётся.

О ты, моя вольфрамовая Леда,
И я твой раб из чистого олова!
Bond`овое спасало нас альбедо,
Но волчьи сливки льются мне на голову!

Ты голодна, душа опустошена;
И явно пусть не виден облик волка;
Овца тобой убита, распотрошена.
И да, мне тоже жить не долго…

Тебе неплохо приглянуться бы стрельцу.
Меня сожрёшь - останешься голодная.
Овечья шкура волчице так к лицу,
Но сердце не согреется холодное.

В твоей груди тяжёлый жёлтый камень -
Вольфрама трёхвалентного оксид;
И не берёт любви ни лёд, ни пламень.
Вольфрамовое сердце не болит.

И ты не сможешь сохранить моё,
Но отдаю его тебе я в руки.
Дождь. Резко. Нет – то волчья пена льёт-
ся, и эра близится разлуки.
 
На твоём сердце нарисую я сигил, и
От меня здесь не останется ни грамма.
Цветы пожухнут у моей могилы.
Да; я и ты, как олово с вольфрамом.
                06. 11. 16.