***

Не могу объяснить почему,
почему придаюсь я унынью
и сказать не могу никому,
задыхаясь в избытке сомненья.

Я понять не могу отчего
всё так сложно в душе проклятой:
и впустить нельзя никого,
и отдать никого обратно.

Сколько нервов ушло,сколько слёз
было пролито беспричинно!
Нет,проблема не в глупости грёз,
не в отсутствии дисциплины.

Плакать больше я не хочу
и не буду:зачем всё это?
Как же въелся вопрос «почему?»,
оставляемый вновь без ответа.

Я хочу больше слов сказать,
объяснить,не томить уж дольше,
только сложно себе доказать,
что мучений не станет больше,
что услышит хоть кто-то,поймёт,
и смеяться в голос не будет,
за тобою в дебри пойдёт,
как бы не был тот путь труден.
И не станет в ответ возражать,
будто мысли твои бестактны,
не захочет быстрее сбежать,
чтоб не видеть спектакль двухактный
о судьбе,утопичных думах,
о решениях и словах,
и о том,как страх был надуман,
о насущных тяжёлых делах.

Вы простите,кто был обижен,
или ранен колким словцом,
просто сложно не падать ниже
и держаться всегда молодцом.
 
Мне хотелось бы верить в то,
что не стала за годы невеждой,
впереди неустанно ещё,
где-то там сверкает надежда.

Буду ждать,буду верить,что скоро
всё закончится и пройдёт,
и судьба во взгляде с укором
по пути меня поведёт.
По пути,что был выбран ей сразу,
как явилась моя душа,
по пути,что был свыше указан,
поведёт сквозь жизнь неспеша.