baptizein

голова штормит, свет на волосах от сотни уличных лап, а в руке бокал с водой, свобода что бы не быть, надежда,что бы не чувствовать, не зная зачем, и не понимая, для чего, быть здесь, быть.
набирать слова, которые томят, кипят, плескают глупостью покинутых детей, что-то, что еще горит.бессмысленное занятие бессмысленных людей, ничего не приносящее облегчение, и снова оковы.
цепи, тянувшиеся из одной жизни в другую, корона в сломанной голове и король, выкинувший королевство на свалку.нимб и крылья, тлеющие в пепельнице, белое молоко, и тьма вокруг, золой рассыпанная по углам.слова блестят счастьем разорванного вечернего платья, прожитым платьем.
глоток за глотком, чей-то голос, кто-то, кто силится не бросать меня-цветочная тишина, так заботливо просящая не делать ничего с собой.
едкий смех, как отбеливатель-что я могу с собой сделать?как сломать то, что уже зарыто в землю?мертвый человек, пьющий молоко, Иисус, сжегший людей к чертям.я не должен быть таким.но я такой, сейчас и вини в этом ночь, если можно хоть кого-то винить.
я хочу танцевать под треск своих мыслей, под треск обещаний, под крах.
корабль треснул, корабль тонет, железо в его ребрах поет о пламени.
надеюсь, твои сны довольно счастливые, если счастье, как таковое, тебе нужно.для людей нет поводов и мыслей о грядущем-есть только сейчас, только эти глаза, только эти руки, эти волосы-мгновения. а потом-вечность одиноких дней.
на полу холодно, было бы круто, если б кто-то принес мне плед.в ребрах гниль, тяжесть. я падаю на пол и сжимаюсь в ком.
тихо.
тихо.
тихо.
тихо.
я никогда не усну больше, а если усну-никогда не проснусь.
руки тянутся говорить прикосновениями к клавишам-ты бы принес мыло для веревки на мой эшафот?
со мной все в порядке, если должно как-то быть, если это важно, если хоть что-то важно, если ты для меня есть, если можно о чем-то думать.

убери меня.добавь в черные списки.сделай хоть что-то.делай что хочешь.
твоя воля.
надеюсь, что не бужу тебя. потому что молодому созревающему организму нужно хорошо спать. спать что бы жить, жить что бы видеть собственную глупость в чужих песнях. ты все сидишь где-то там и быть может, удаляешь это сразу.
Я пью за тебя!

голос разносится эхом по пустому дому, я встаю, что бы стоя выпить этот бокал.

я пью за тебя, и уже белое, разбавленное. но белое, потому что выпивать за тебя, лунный ребенок, не вино и не в ночь, когда в голове рой, а в руках-мир...
было бы кощунством.
закат, закат был кровавым, а ты-сталь, которая сломивший, переплавляется в новую фигуру.

не пиши, остановись, не доламывай себя.
глупости, что за странно слово "ломать"?что ломать?я зарос мхом, я застреленный олень, на моих ветвях-рогах птицы свили гнезда.
не могу сделать вздоха, не могу сделать выдоха, и из под бинтов течет, марая пол, вопящая уверенность в чем-то.

кто знает тебя таким, какой ты есть?
а какой ты?если увидишь себя не в людях, а зеркале?а машины все шумят, или это ветер или просто боль в голове.

я обещал аву пойти спать.я подонок.он волнуется.он волнуется за тебя, подонок.иди спать, забудь обо всем, пошли его к черту, и ава к черту, ему здесь не место.это слишком плохая сказка.крылья, вытащи крылья из огня, скорей, иначе потом не починишь.вытащи.

нет.

почему коридор?почему не комната?
потому что там слишком много его.
слишком много.
сложно дышать.ты драматизируешь, это всего лишь бумага, она ничего не значит, в этом мире ничего ничто не значит, ты просто ошибка, отцу надо было лучше натягивать презерватив.вытащи крылья, сейчас же вытащи. слышишь?!

тряхнуть головой.сделать глоток.заглушить голоса.
чувствовать буквами дальше.для чего?для кого?
зачем?вини в этом ночь.вини в этом себя.ничто не случайно.полная свобода выбора.разорви свои письма, не перепечатанные ему, и сожги в пепельнице.
поцелуй последний раз.сможешь?сможешь, тряпка.ты все сможешь. тот кто убил, тот и убит, кто в дождь отдал плащ, тот под плащом. разреветесь еще тут, сударь.за все надо платить.

"тут нечему радоваться"-говорит август, а во мне столько пуль, что из них вырастают цветы, все умрет, что бы стать живым, и что бы сделал ты перед смертью?
жду ответа, не жду ответа, зачеркиваю и пою о мертвецах в пустом коридоре.
а ты?
ты.
ты.
ты.
ты.
Отвинтить бы голову, заобнимать лужи, фонари, парки, мне весело, все уходит, карусель вращается без меня.
От химии резко перехожу и не предохраняясь перехожу к биологии.

книга летит в конец коридора, пожираемая темнотой.
чего ты ждал?чего ты ждал?чего?