Сказ о Вороне дополнение к поэме Андрея Вознесенск

1.

Я лежал среди асфальта,
Среди чьих-то скользких взглядов,
Слышал жалостные крики, что морозили мне кровь.
Ее было слишком много,
Лужи, заводи, затоны,
Но однако я смеялся, вспоминая это вновь:
Вот иду через дорогу,
Бабке божьей на подмогу,
Подаю ей, значит, руку, помогаю перейти.
Черт же дернул оглянуться,
Обо что-то там споткнуться -
Бабка резво отскочила, я попал под грузовик.
Боли как бы я не понял,
Тяжела придурка доля,
Сколько тысяч килограммов мне ударило под дых?
Мир вокруг перевернулся,
Закружился, развернулся,
Я же лег середь асфальта, засмеялся и затих.
Видел - кровь как будто хлещет,
Да, здоровьице не блещет,
Не могу пошевелиться, и смотрел во все глаза,
Как из двери ресторана
Вышел ворон в стельку пьяный.
Посмотрел на это действо и тихонечко сказал:
"Приближаться я не стану,
Больно ты какой-то странный,
Помню, как давно однажды завязался разговор.
Спорили с тобой о Боге,
Человеке и природе,
Чуть немного не подрались, и несли какой-то вздор.
Ты кричал "Мне жаль вас, птица,
Человеком б Вам родиться",
Все твои упреки принял я действительно всерьёз.
Вот хожу по ресторанам,
Притворяясь грязным, пьяным,
То являясь в ореоле денег, похоти и грёз.
Знаешь, я вполне доволен,
Что я - птица, что я - ворон,
И способен оградиться от помоев бытия.
Чернота на ваших душах
Даже ангела задушит,
Я молчу уже о культе вожделения бабла.
Вы же сами - грязь на грязи,
Кто богат - того и в князи,
И не хуже нас клюёте тех, кто "ниже по шкале".
Убиваете младенцев,
Вырывая то из сердца,
Что зовется добротою и неведомо тебе.
Помогать тебе не стану,
Нафиг нужно, грязь пристанет,
Да такая, что отмыться не удастся уже мне.
Скоро встретимся с тобою
Под печальною луною,
Там продолжим яро спорить, при такой-то при луне".
Повернулся, изогнулся,
Ввысь взлетел, не обернулся,
Видно, крепко был уверен в непогрешности своей.
Улыбнулся я устало,
Значит, вот оно - начало,
Что ж, посмотрим. Наглость - это привилегия царей.

2.


Миг реальности замены
Не заметил я из темы,
Что преследовала долго мой слегка помятый мозг:
Ворон скрылся в поднебесье,
Голоса сменились песней -
Два прекрасных серафима наводили пущий лоск.
Честным образом сознаюсь,
Что пустил в штаны я малость.
Просто в шоке находилась моя бедная душа.
Столь прекрасною картиной
Наслаждался, как дивчиной,
Отходя за серый сумрак осторожно, не спеша.
Серафимы взяли в руки
Мои собственные муки,
Боль, которой я не чуял, отступила без следа.
Поднимать меня на небо,
Это ясно. Но беседа
Завязалась очень просто, словно этого ждала.
Говорю, что некий ворон
Вел как истинный подонок
Свои пламенные речи, а ответить я не мог.
Я лежал под самосвалом,
И сознанье угасало,
А мерзавец наносил мне сокрушительный урон.
Серафимы усомнились -
"Облечен ты в Божью милость,
И ответить супостату мог прилично ты вполне".
Говорю : "Все понимаю,
Но примите во вниманье,
Что не каждый день машиной вас сбивает в октябре".
"В октябре?" "А что такого,
Будто месяца иного
Предложить вы мне смогли бы чтоб красиво умереть?"
Серафимы помолчали,
Мысли полнились печалью,
Это  я прекрасно чуял, и немного осмелел.
Говорю - должны вы споро
Мою душу Там оформить,
В смысле быстро предоставить Наивысшему Суду.
Но прошу, хоть против правил,
Мне свободу предоставьте,
Проводите в Сад сомнений, что находится в аду.
Я увижу супостата,
Обниму его, как брата,
И поверьте, его речи обратятся тишиной.
Я взгляну в его же страхи,
Их там тысячи, я знаю,
И его шакалью душу я отправлю на покой.
Серафимы обменялись
Полушепотом. Обнялись,
И в сознанье зазвучала их божественная речь:
"Если ты способен врану
Врезать крепко по пукану,
Мы проводим твою душу сквозь пылающую печь".
Я кивнул - разверзлась яма,
Хлипкий мостик окаянный
Вел в пылающее чрево огневеющей судьбы.
Серафимы улыбнулись,
Отступили, отвернулись,
Я иду к тебе, убийца, скоро все узнаешь ты.


3.


Падал снег над черным прудом,
Под его небесным спудом
Прогибалась и стонала вся основа бытия.
Смелым росчерком титана,
Не касаясь тверди плана,
Четко молнии разили ее красные поля.
Здесь рассказ мой перескочит
В более привычный почерк,
Этим слогом очень сложно все в деталях описать.
И за то прошу прощенья,
Я добавлю возмущенья
В переменчивые среды и заставлю их страдать.


Воронов нет на свете,
Души их ждут ответа,
Как нелюбимые дети бродят они во тьме.
Плохо ли, хорошо ли -
Каждый отчасти воин,
Все они жаждут света, и он сокрыт в тебе.
Да, видел я изгоя,
В Бездне по пояс стоя,
Что протянулась черной нитью сквозь сеть живых.
Он улыбался тихо,
Мол, не буди ты лихо,
Ведь мы же вместе будем Вечность благодарить.
Ну а сейчас ты нужен,
Тем, кто мечтам не служит,
Просто вернись с улыбкой  к тем, что так ждут тебя.
Я помогу, я рядом,
Может, когда-то братом
Ты назовёшь мой облик, к зеркалу подходя.
Тот грузовик пытался
Не на тебя нарваться,
Нет его вовсе, милый, ты на кровати спишь.
И чередой сомнений
Вскроешь свой скрытый гений,
Крыльями в наше время мало кого удивишь.


Дымкой мой сон стянулся,
Нехотя встал, потянулся,
И осознал, что верно - только с кровати встал.
Спросишь - так что же ворон,
Что с ним, и кто он? Кто он?!
Я бы сказал, да верно, плохо его я знал.