Пастушья звезда

Говорят, случилось это
Сто иль двести лет назад.
Пас в степи бескрайней где-то
Лошадей пастух Азат.

День угас и черным платом
Тотчас степь накрыла ночь,
Клонит дрема в сон Азата,
Прикорнуть пастух не прочь.

Только стой! А как же кони –
Мысль покоя не дает.
Ненароком кто угонит –
Хан до смерти зашибет.

Чтобы сон не смежил очи,
В небо стал глядеть пастух.
А на небе звездных точек –
Аж захватывает дух.

Вон «гусиная дорога»*.
Как отчетливо видна.
В стороне «арба»* немного,
Чуть накренилась она.

«Конь»* резвится звездной масти,
Быстроногий Ак-Бузат*.
Он приносит людям счастье –
Так в народе говорят.

Скоротечны ночки летом,
Уж бледнеет небосклон,
Но всегда перед рассветом,
Наступает самый сон.

Как пастух наш не крепился,
Задремал под утро он,
Словно в бездну провалился
И чудесный видит сон.

Степь пред ним как на ладони,
Пряный запах чабреца,
А по степи кони, кони,
И не видно им конца.

Впереди лихой, гривастый
Конь волшебный Ак-Бузат.
Говорит с усмешкой: «Здравствуй!
Счастье я принес, Азат».

Встрепенулся, словно птица,
Незадачливый пастух.
«Надо ж, этакое снится»-
Бормотал спросонья вслух.

Розовел восток. Исчезли
В небе звездные стада,
Лишь горела в темной бездне
Одинокая звезда.

Обойдя костер потухший,
Сел Азат на край кошмы,
Вынул свой курай пастуший
Из поношенной сумы.

И прорезав сумрак ранний,
Заполняя все вокруг,
Зазвучал в степи бескрайней
Мелодично дивный звук.

То, тревожно нарастая,
То, смолкая, замерев,
В предрассветной мгле плутая,
Сиротливо плыл напев.

А когда в степном просторе
Звук растаял без следа,
На холодном небе вскоре
Шевельнулась вдруг звезда.

Задрожала, наклонилась
И, сорвавшись, вниз стремглав
Наземь кубарем скатилась
Меж высоких росных трав.

И едва земли коснулась,
Опустившись с высоты,
Девой юной обернулась
Небывалой красоты.

В одеянии богатом –
Из батиста и парчи,
Самоцветами и златом,
Отливающим в ночи.

- Чудеса, - пастух дивится.
Может, это снова сон?
- Как зовут тебя, девица? –
Гостью спрашивает он.

- Нелегко тебе ответить.
Сколько в мире есть племен,
Сколько мне народы эти
Напридумали имен.

Чаще Утренней звездою
Иль Вечернею зовут,
Потому что сей порою
Выхожу я на маршрут.

На Руси зовут Денница,
Также Месяца сестра,
Волох* кличет Воларица,
Сарацин* зовет Зохра.

Есть название Воловья,
Предрассветная звезда,
Называют где-то Вдовья,
Одинока, мол, всегда.

Кто-то кличет Сиротливой,
Кто Пастушеской зовет,
Даже Бабою сварливой
Обозвал один народ».

Рассмеялась: «Да, нелестно.
Я на это не сержусь.
А в своей семье небесной
Я Венерою зовусь».

- А скажи, звезда-девица,
Почему в далекий путь
Ты отважилась пуститься?
Может, ищешь что-нибудь?

- Ах, Азат, скажу, не скрою,
В предрассветной тишине
Каждый раз своей игрою
Ты тревожишь сердце мне.

Звуки грустного курая
Красотой чаруют слух.
Так душевно не играет
Ни один в степи пастух.

Но скажи мне, отчего же
Твой курай грустит всегда.
Словно чем-то растревожен,
Не случилась ли беда?

- Слава нашему аллаху,
Доброчтимая звезда.
Ни помех, ни бед, ни страху,
Я не ведал никогда.

Степь – мой дом зимой и летом,
К ней я сердцем прикипел.
А печаль моя – так это
Одиночества удел.

Тростниковому кураю,
Что порою слышишь ты,
Я, как другу, доверяю
Сокровенные мечты.

Если б дева дорогая
Здесь осталась навсегда,
Днем и ночью, не смолкая,
Мой курай звучал тогда.

- От речей подобных тает
Сердце, словно лед в тепле.
Но звезде не подобает
Оставаться на земле.

Скоро солнце уж проснется.
Золотистый луч вот-вот
Ковылей седых коснется.
Мне пора на небосвод.

В голубой простор высокий
Полетим со мной, мой друг,
Я ведь тоже одинока,
Хоть и много звезд вокруг.

Полетим навстречу счастью.
Не раздумывай, Азат.
Ждет тебя давно гривастый
Конь волшебный Ак-Бузат.

На курае тростниковом
Под серебряной луной
Ты в чертоге бирюзовом
Будешь мне играть одной.

- Ак-Бузат великолепен,
Дом прекрасен твой, звезда,
Только я родные степи
Не покину никогда.

Мне простор небесной сини
Не заменит ширь полей,
Горько пахнущей полыни,
Серебристых ковылей.

Что предписано судьбою –
От всевышнего дано.
Зорьки алые с тобою
Мне встречать не суждено.

- Не печалься, в звездных хорах*
Средь сестер ищи меня.
В голубеющих просторах
Утром иль к исходу дня.

Я ж, как прежде, с замираньем
Буду слушать твой курай,
Вспоминая о свиданье,
А теперь, мой друг, прощай!

Пастуху рукой взмахнула
Лучезарная звезда,
Белым облачком порхнула
И исчезла без следа.

Долго-долго звук курая
На рассвете плыл окрест,
То Азат грустил, играя,
Не сводя очей с небес.

А когда рассеял тени
Теплый солнечный поток,
Он увидел в изумленье
Нежный маленький цветок.

Будто плыл по воле божьей
В синих росах челночок,
Удивительно похожий
На Венерин башмачок.

Повелось с тех пор, лишь вечер
В небо выплеснет закат,
В степь ковыльную на встречу
Со звездой спешит Азат.

В кущах таволги* высокой
У приземистых холмов
Он с красавицей далекой
Разговор ведет без слов.

А звезда с небес взирая,
От волненья замерев,
Одинокого курая*
Грустный слушает напев.


Звезды всегда привлекали внимание людей. Каждый народ создавал о звездах и созвездиях легенды, сказки, сообразуясь со своим общественным и культурным уровнем развития. Особенно близки к звездному небу скотоводческие народы, большую часть года находившиеся на пастбище под открытым небом.
Наиболее видимой и востребованной для них стала Венера. В легенде в поэтической форме описано такое взаимодействие человека и звезды (Венера рассматривалась как звезда). Кочевые народы боготворили эту звезду – вечную спутницу пастухов. С этим связано название легенды «Пастушья звезда».
Вторая небольшая линия раскрывает суть названия цветка – венерин башмачок.
 Первая публикация в одноименном сборнике, Челябинск, 2006 г.

* «Гусиная дорога», «арба», «конь» - названия созвездий у степных народов
*Ак-Бузат – сказочный конь степных народов
*Волох – народ, вошедший в состав Румынии
*Сарацин – араб или другой народ Ближнего Востока
*Звездные хоры – скопления звезд
*Таволга – степное растение
*Курай – башкирский национальный музыкальный инструмент из тростника.