Арчибальд

я так много пил, мой глупый маленький адресат,
пил так много, что позабыл которой рукой писать,
я намылил правой в доме своем все шнурки,
левой кормил камин, он предпочитает черновики.

так ничто не горит, как стихи для тебя горят,
я всегда объективен и я точно знают что говорю:
мой загранник не может и старый пленочный фоторяд,
но я все проверял и лучше них только сам горю.

каждый день покупаю боинг, что врезается мне в затылок,
отражение моей рожи липнет тиной на зеркала,
и Боже, Фрэнк помогает ловко ступать, танцуя между бутылок,
но Фрэнк не может помочь. жизнь. жить. вот с этим напополам.

Пустоту (мысли тычки слепых ладоней по гладким стенам),
наползающую из минут покоя, крадущуюся в тишине,
ледяными полами в квартире пляшет покойник, обыкновенно-
е дело, и он как промоутер в костюме тигра ходит во мне.

и я пишу тебе, вопреки, от руки, не используя твое имя,
а мое не важнО, а быть может важно, но я его забыл,
из всего что я написал, эти стихи самые нагие,
пусть будут такими, каким ты не был, такими, каким я был -

был тупым, был никогда и ни с кем нечестным, ха-ха, смешно же!?
был придурком, во всех дуэлях был застреленной стороной.
я так много пил, так много, как уже никогда не сможет
убивать себя та, что с недавних пор подписывается мной.