Демон трёх желаний - глава 5 Маленькое счастье

Глава 5 Маленькое счастье

     Когда человек сжигает в себе человека, он больше никогда не сможет стать прежним. На то могут подвигнуть многие факторы. Любовь, ярость, боль, бессилие, неизбежность или разочарование. Если кто-то решиться на такое, это будет конченный человек, и ни что и ни кто не вернёт его обратно. Такие люди прыгают с крыш, вешаются и вспарывают себе вены. Для человека это не свойственно. Он наоборот всегда борется за жизнь и за своё счастье. Перестать бороться – значит отказаться от всего и плыть по течению, которое и выводит тебя на такие поступки.
    
     Зло в себе также копить нельзя. Ни к себе, ни к другим. Ибо накапливая в себе зло к людям, вы накапливаете в себе яд, что рано или поздно убьёт в вас человека. На все проблемы, невзгоды и неприятные неожиданности нужно относиться как к мыльному пузырю – посмотреть на них, полюбоваться переливами, а затем позволить ему лопнуть.
    
     Именно такая философия держалась в моей голове, если что-то случалось. Именно поэтому я так спокойно и отнеслась к непонятному и агрессивному поведению Сергея. Я зарыла в себе страх к неизвестности. И теперь он проявлялся во мне, как лёгкое беспокойство. Долго я не зацикливалась на этом и спокойно шла по жизни вперёд и дальше.
    
     Я наслаждалась своей жизнью. Гуляла, развлекалась с лучшей подругой Аней на Диво Острове, играла в компьютерные игры, пела, танцевала. Пусть наши пути и разошлись, но мы с Аней всегда могли найти темы для задушевных разговоров. Были ещё подруги с курсов и работы. Во время перерывов на работе, мы толкали сплетни и новости друг другу. Было довольно весело. За такими разговорами, простыми и банальными, я отвлекалась от своих тучных мыслей и поддавалась всеобщему настрою.
    
     В салон, где я работала, со мной пошла и однокурсница по имени Мария. Весёлая и бойкая девица с вьющимися каштановыми волосами, тоже массажист, только без медицинского образования. Мы были подругами, вернее сказать, знакомыми, которые очень хорошо друг с другом ладят. На перерывах мы часто делились опытом и разговаривали о клиентах, не называя их имён. Просто делились сложными или, наоборот, лёгкими случаями. Она часто провожала меня до дома, а затем садилась в свою машину, что была припаркована рядом с моим домом.
    
     Маша была частым и довольно желанным гостем в моей квартире. Ночные звонки и приходы ко мне домой после полуночи, были вполне в её духе. Но меня это только радовало. Значит я была кому-то нужна из друзей. И мне было приятно, что на меня можно было положиться.
    
     В один из таких дней, или, вернее сказать, ночей, я снова проснулась от львиного рыка. Я была поклонницей диких кошек, и кошек вообще, поэтому я поменяла дверной звонок с птичьего щебетания на жуткий рёв, пугающий соседей. Сонно зевая и постанывая, накинув халат поверх пижамы, я пошлёпала к входной двери. Глянув в глазок, я снова застонала и отперла дверь. В прихожую ввалилась Маша.
С первого взгляда было понятно, что она жутко пьяна. Норковая шуба была расстёгнута, под ней виднелась тоненькая красная блузка и мини юбка, почти ничего уже не закрывающая. Колготки в сеточку местами были порваны, а коричневые кожаные сапоги были чем-то облиты. Помню я ещё удивлялась, как она могла стоять на ногах, учитывая двадцатипятисантиметровые каблуки. Скорей всего, она дотащилась до меня из какого-то клуба.
   
     Перегар от неё просто валил с ног, но я, как хорошая подруга(знакомая) не могла оставить её вот так. Раздев, я с трудом отвела её к себе в комнату и посадила на кровать. Она что-то лепетала, говорила, утверждала, кричала, но пока я ходила за пачкой анальгина и стаканом воды, она отрубилась прямо поперёк кровати. Вернувшись с кухни, я застала её в позе «делай со мной что хочешь».

     — Блин, Машка! Ну ты даёшь! – выругалась я.
Мне пришлось переодевать её в свою пижаму и правильно раскладывать её конечности на кровати. Хоть сама я и не пью, но как медсестра, знаю, что такое утреннее похмелье. Следовательно, оставила стакан с водой и таблетки на тумбочке возле кровати.

     Ночью тоже не удалось нормально поспать. Пришлось водить её на верного белого коня, дабы «позвать Борю»(для тех, кто не понял: «звать Борю» или «Эдика», в некоторых случаях – это пойти и хорошенько прочистить желудок).
Утром мне так и не удалось выспаться. На работу к 12:00, а времени почти в обрез. И всё из-за Машки. Одевшись, причесавшись и наскоро заглотив чай с бутером, я нацарапала ей записку: «Проспись хорошенько, выпей таблетки и приведи себя в порядок. На работе прикрою. Вечером жду отчёт о вчерашних похождениях. Вика». И пулей вылетела из дома.

     Я доверяла Маше, но не смотря на это, нервничала целый день. Естественно я её прикрыла, и приняла всех её клиентов, хоть и пришлось немного поседеть. Я всегда могла на себя расчитывать, точно могла распределить свои силы и время, но сегодня я шла домой на ватных ногах. Пройдя мимо «Монолита»(кто не помнит, это то самое злосчастное кафе), я увидела маленькое объявление: «Требуются официанты на полный и неполный рабочий день».

     — Ого, интересненько. Надо подумать. Лишняя копеечка никогда не помешает.

     Дома меня ждала Маша. Она привела себя в порядок, но выглядела подавленной. Она встретила меня виновато улыбаясь, в одном халате и с кружкой чая.

     — Вот я и дома, - устало сказала я. – Ты как? В порядке?

     Маша, как заботливая сестра, помогла мне снять куртку и повесила её на крючок. Пока я раздевалась, она полетела на кухню, треща как пулемёт.

     — Ты прости меня, Вика! Я была в клубе. Напилась. Это просто бомба! Я тут взяла на себя смелость поготовить, но у тебя в холодильнике мышь повесилась, поэтому делала всё, что получалось. Твои таблетки просто спасли меня...

     Переодевшись, я вошла в кухню. Чайник уже грелся, а на столе уже стояли две тарелки с тушёной картошкой и мясом. У меня аж слюнки потекли. В знак извинения Маша насервировала стол. Мясо, колбаса, ветчина, сыр – почти всё, что было у меня в холодильнике, порезано на мелкие кусочки. Я без сил плюхнулась на стул. Маша разлила по кружкам чай. Мне – как я люблю: половина горячей, половина холодной воды и три ложки сахара с горкой, себе – только горячую и одну ложку сахара. А далее, пока мы ели, завязался разговор.

     — Трудно было? – робко поинтересовалась она.

     Я прожевала картошину и ответила:

     — Не труднее обычного. Правда, кого-то пришлось принять сегодня, а кого-то перенести на другой день. В журнале всё есть.

     — Ты моя спасительница! – жуя произнесла она. – Сегодня я просто умирала! Не в состоянии была вообще что-то делать. Только к вечеру легче стало.
Я откинулась на спинку стула. После тяжёлого рабочего дня так и манило в ванну. Отставив тарелку, я принялась за чай.

     — Ну рассказывай, что у тебя там случилось?

     Маша схватилась за голову.

     — Боже! Никогда больше не буду так пить!

     Я хмыкнула. Зная Машу, она ещё и не так напьётся. Было удивительно, что в таком состоянии она вообще нашла дорогу ко мне.

     — Я была в клубе... - начала она.
     — Одна или с кем-то? – спросила я.
     — С подругой, но мы с ней разминулись потом.
     — А что праздновали?
     — Да, я со своим хахалем повздорила, разошлись мы.
     — А чего пили?
     — Водку, текилу, вино... Уже не помню! Короче мы развлекались, а потом на время посмотрели, ну я и заторопилась домой.
     — Что-то ты не туда завернула, - со смехом проговорила я.
     — Извини, только твой адрес в голове и крутился. Я его и сказала таксисту.

     Я удивлённо подняла брови. Сказать – одно, а пройти до самой квартиры – другое.

     — А как ты в парадную попала? Тебе кто-то открыл?
     — Да, я как раз к парадной подходила, а из неё вышел юноша с убийственным взглядом.
     — С убийственным взглядом?
     — Да. Широкоплечий такой громила.

     Я удивилась, вспомнив Сергея, но на моей памяти он не заходил в парадную со мной. Мы поели, попили чаю и я поняла, что Машка сегодня от меня не уйдёт. Ну и пусть! Не жалко. Мы приняли ванну, и преспокойненько заснули.

     Утром первая встала Маша. Чай, кофе, бутерброды наготовила и пошла будить меня. Ей первой уходить, а я должна дверь за ней закрыть. Вот и просыпаться мне на три часа раньше. Быстро хлебнули кто чай, кто кофе, посудачили о сегодняшних снах – и Маша убежала на исправительные работы. А я с кружкой вышла на балкон подышать свежим воздухом.

     Воздух был морозен, но свеж. Я, с высоты птичьего полёта, смотрела, как маленькие люди копошатся на земле. Молодые мамочки, о чём-то судачат друг с другом, бабули на скамьях кормят голубей, собачники со своими питомцами и просто прохожие. Я подставляла лицо колючему ветру, наслаждаясь моментом свободы. С иммунитетом у меня всё отлично: зимой в лёгкой маечке, летом – в коротком топе. Короче, горячая женщина. Конечно, на тридцатиградусном морозе в одном халате – не комельфо, но освежает все части тела на сто пятьдесят процентов.

     Чай быстро остыл и я ретировалась обратно на кухню. Сев за стол, я стала читать книгу. Время пролетело быстро и совсем незаметно. Я чуть не проворонила его и поспешно вышла из дома. Семеня по дороге, я старалась не поскользнуться. Всё-таки декабрь на дворе, гололёд. Погода ухудшилась. Поднялась метель, и мне пришлось пробираться на работу почти в слепую.

     Почти дойдя до неё, я прошла мимо мусорных контейнеров и мне показалось, что среди мусора что-то пищит. Я остановилась и прислушалась. Сквозь порывы ветра мало что можно было услышать, но непонятный писк я всё же уловила. Я подошла к мусорным пакетам, валявшимся рядом с первым контейнером, и подняла один из них.

     Маленький, еле живой, полностью покрытый снегом и полу-слепой котёнок залез меж двух пакетов, пытаясь согреться. Когда я отодвинула пакет, он поднял головку и, не видя меня, стал пищать.

     — Боже! Да кто ж тебя так!..

     Дрожащего от холода, голодного малыша я взяла в руки. Он дрожал, как осиновый лист на ветру и всё жалобно пищал. Я посадила его в перчатку и, придерживая её у сердца, зашла в вестибюль своего салона.

     Кое-как разделась, одной рукой держа перчатку с котёнком, я достала молоко из холодильника и налила в кружку. Тут в комнату отдыха вошли три девушки: Инга – визажистка со стажем, Анна – практикующая экс-маникюр, и Лиза – сидящая на ресепшионе. Я замерла в довольно нелепой позе, а девушки удивились.

     — Вика? Ты чего?

     Я показала им пищащую перчатку. Но они лишь недоумённо на неё посмотрели. Я достала из перчатки котёнка.

     — Какая прелесть!!! – хором воскликнули девушки. Они подбежали ко мне и принялись гладить котёнка.
     — Где ты его нашла?!
     — А он не заразный?
     — Ты оставишь его у себя?

     Вопросы так и сыпались на меня. Я рассказала девушкам, что нашла его в мусоре и что он очень голоден. Инга наморщила лоб, будто вспоминая что-то. А за тем произнесла:

     — А ты одень резиновую перчатку, проколи в мизинце дырочку и лей тёплое молоко в неё. Получиться почти кошкин сосок или соска. Сейчас принесу перчатку. - выдав такую умную фразу, она ушла, а я сунула кружку с молоком в микроволновку.

     Пока молоко грелось, я села на диван и стала гладить малыша по спинке. Девушки пристроились рядом.
   
     — Это мальчик или девочка? – спросила Лиза.

     Я перевернула котёнка на спину и стала гладить его по животику.

     — Девочка, - вынесла я вердикт.

     Малышка больше не дрожала, а только тихо попискивала в моих ладонях. Она была полностью чёрненькая с жёлтыми глазками, и совсем грудная. Глазки полностью ещё не открылись. Недели две отроду. Этот мягкий пушистый комочек приятно грел руки, и я поняла, что хочу защитить его от всех напастей и невзгод. Чтобы эта малышка никогда больше не знала голода и холода.

     — Как ты её назовёшь? – спросила Анна.

     Инга уже вернулась с перчаткой и проколола в ней маленькую дырочку. Я стала кормить юную кошечку и одновременно сказала то, что уже давно вертелось на языке:

     — Полночь...