Ты. 2008-2015, Москва

где-то за краем города всходит солнце
свет его, разгораясь, движется к дальней цели,
и, двигаясь к этой цели, рождает полосы
на стене твоей комнаты, и на земле в целом

ты очнулся от сна, но еще не полностью.
можно быть собой, пока твое небо чисто,
и вдруг понимаешь, что этот день как дыра в повести,
кем-то когда-то давно за тебя написанной

кажется, нет никого за этими стенами,
даже соседи как будто куда-то делись
только тополь на улице шумно играет с тенью, и
рыжая кошка оглядывается, по траве стелясь

в гаражах гудит ветер, пришедший с берега
неизвестного моря, пахнущего бананами
и как на краю света, на углу скверика
птицы сидят с глазами, донельзя странными

на обочине гусеница, пережив ужас
пролетевшей тени, тихо ползет далее.
ветер стихает, за ветром стихает лужица
и опять возникает пейзаж на ее эмали

и возможно, весь день ты будешь только и думать, как
не упустить эту бабочку на золотой крыше,
и конечно, упустишь, но на один шаг
Все-таки станешь как будто к чему-то ближе.

И вот ты уже опять на пороге сна,
Вглядываясь в чистоту небесного лика,
Стараешься не закрыть глаз, и луна
Ползает по стеклу как улитка.



Пианист 5

Из танца рук
Опять родится чудо
А он в тени
Мне слышен только звук
Кто я сама, и кем я после буду –
Все явится
Из танца этих рук
Все музыка. Ее простые ноты,
Чем вслушаешься глубже, тем сложней,
И слышатся мне в жизни обороты
Его игры, в ней зов мечты моей.

Да, только в ней,
Я черт его не знаю,
Ни голоса не знаю, ни лица,
Без музыки
Казался призрак рая
Пустынею без края и конца.
И я бы дни
Тягучие считала
Бессмыслицей
Как в целом ни крути,
Когда бы я его не угадала
Под занавесом Млечного пути

И если вдруг
Сжимается до свиста,
Пространство
И пугает пустота
Я вспоминаю
Руки пианиста,
И знаю:
Все вернется на места




Из этого окна
Весь мир похож на карту.
Внизу ползут жучки
И божии коровки.
Мой дом давно готов
К космическому старту,
И я сама дышу
Как после стометровки.

Сейчас дадут отсчет
Диспетчер с инженером,
И мы начнем подъем
Без лишнего движенья.
И нас проводят в путь
Приборами слеженья,
И только слабый гул
Раздастся над карьерам.

И вот, мой дом иным
Препоручив просторам,
Сигнальные огни
Исчезнут за кормою,
И полетит мой дом,
Подобно метеорам,
Объятый, как они,
Космическою тьмою.

В окно вползет луна,
Небес не освещая
Огромный белый шар,
Прекрасный как дыханье,
И заблестит она
В остывшей чашке чая,
Суля вот-вот раскрыть
Секреты мирозданья.

Зашепчет млечный мост
Неслыханное что-то,
И мой живой мотор,
Запляшет "скоро, скоро"
Но просо синих звезд
И прочие красоты
Все это не простор -
Предчувствие простора.

Нет, это не простор.
Не выбежать из дома
На этот дивный путь
Не тот, простите, случай.
Она тесней дворов,
Исхоженно-знакомых,
Пустая эта даль,
И порох звезд летучий.

Ни крикнуть, ни вдохнуть,
Ни вырваться из ночи,
Туманность не качнут
Упрямых рук движенья.
Останется внимать,
И впитывать сквозь очи,
Желая, все сильней
Желая возвращенья.

И буду я жалеть,
И радоваться буду,
Когда нас поведут
Обратно на посадку,
Присутствуя на треть,
Я стану мыть посуду,
И все припоминать
Детали по порядку.

Из этого окна
Весь мир похож на фото,
Как кубики, легки
Разрозненные зданья,
А мне все слышен гул
Недавнего полета,
И чудится планет
Тяжелое дыханье.




Нет, нельзя сказать, что было плохо.
Вызываю в памяти картинки.
Так же голубь за окошком хлопал,
так же хрупко падали снежинки
так же ввечеру чернели ветки,
оттеняя огненность заката.
по дороге спорили соседки,
поспешая с сумками куда-то.

И нельзя сказать, что мир был мрачен.
Плыл себе ни шатко и ни валко,
Ну и что ж, что шарфик молью трачен,
А зато и дней своих не жалко
Шар судьбы прокатится меж кегель
и придет к логичному финалу.
Полно, остальное просто мебель.
Надо быть готовым по сигналу.
Надо выходить, не хлопнув дверью,
взгляд не оборачивать печально.
что ж кричать бессмысленное "верю"
если все известно изначально.
И зачем бороться с притяженьем
У него недюжинная сила
будь умнее, экономь движенья,
лишь бы только воздуха хватило,

Лишь бы только мягко, понемногу
мимо звуков тишиной пробраться.
Лишь бы только клавишей не трогать,
лишь бы струн случайно не касаться,
А не то и воздух сам застынет,
Музыкой застигнутый внезапно,
превращаясь в свежий, темно-синий
злобно-резкий нашатырный запах.
И, проникнув, застучится в жилах,
Отзовется в грозовых раскатах,
В окнах, отчего-то сразу милых,
В улицах, ни в чем не виноватых,

В утках под мостом на Черной речке,
в пальцах напряженных у атлантов,
и вокруг смешные человечки
Превратятся в огненных гигантов.
Все проникнет музыка, нахалка,
отзовется эхом в каждой клетке,
И внезапно мира станет жалко
Как скупому старой табуретки



За рассветом начнется закат
день прокатится будто и не было.
в темных окнах осколки горят,
возвращая на землю ли, в небо ли,
рыжий отсвет, разбитый стократ.

в сером городе, странном, как сон,
в лабиринте чужого сознания,
пробегают, касаясь окон,
утра поздние, сумерки ранние,
только дня не видать испокон.

День оставлен за скобками, ночь
утешением синим спускается.
ночью так хорошо привыкается
ко всему, что нельзя превозмочь,
ночь не выдаст и не примелькается.

Хороводы холодных огней
так услужливо холят мечтания,
что мечты - настоящая мания,
И чем дальше огни, тем сильней
на себя обращают внимание.

там подернуты вечной тоской
горизонта черты неизменные.
но в тоске этой брезжит покой
и, возможно, в масштабе, вселенная
будет выглядеть точно такой.





Горит ночная тишина
Веселой россыпью лучей.
Ты где-то там в объятьях сна,
Ты спишь, по логике вещей.
А я не в силах глаз закрыть,
Проваливаться в мир иной.
Меж нами тоненькая нить,
Пока не сплю я, ты со мной.

Я вылетаю из окна,
И вижу город весь до дна,
Район вливается в район,
И надо всем витает сон.
Быть может, там, вон в том окне
Ты видишь сон и обо мне,
Быть может, этот поворот
На улицу твою ведет

Не знаю я, куда лететь,
В какой огонь уставить взор,
В окно которое глядеть,
Пустой нашептывая вздор.
А ты все спишь, и невдомек,
Что я летаю в вышине,
Уж твой рыжеет потолок
И занавеска на окне.
Еще чуть-чуть, и ночи нет,
Уж день берет ее в кольцо.
Она уходит, и рассвет
Целует сонное лицо



Это не вечер еще, нет, это совсем не вечер,
Это просто тучи осенние гонит ветер,
Это не вечер, не ночь и не затмение,
Это просто туча идет, и мы видим тень ее,

Нет, это не вечер, это совсем не вечер.
За полосой пустоты ожидает встреча,
За полосой темноты день еще не кончен,
Не убегай во тьму шлею оборвавшей гончей.

Дай мне руку. Это еще не вечер.
Врут по телеку, время совсем не лечит.
Не станет легче, если задернуть шторы.
Солнце вон там, и, возможно, проглянет скоро.

Слушай же. Это еще не закат, не вечер,
И о том, чтобы сдаться, пока нет речи.
Дай мне руку, напрасно себя не мучай.
Туча, так что ж. Пойдем любоваться тучей.



Ты.
В странном раю календарных клеток,
Здесь, на краю уходящего лета,
В точке возврата, в точке отсчета.
И сотни страниц не расскажут мне, кто

Ты. Осыпаются листья
В сумерках города тысячелицего.
Этой тоски не расскажешь знакомым,
Тихо горит под ключицами комом,

Тихо растет вместе с каждым рассветом,
Тихо поет так, что кажется ветром,
Тихо плывет в небесах облаками,
Тихо сжимает ночными тисками,
Молча зовет. Молча требует платы
За несказанное когда-то,

Ты
Здесь, на краю, на руках у Вселенной
В жизни несбыточно-обыкновенной
В стертых ступенях, знакомых до боли,
В играх, к которым не знаю паролей...

Ты. На ветру шелестящие ветки,
Дальних кварталов оконные клетки,
В мокрых камнях отражение вывески,
Мне без тебя это будет не вынести.

Сидя внутри уходящего поезда,
Может быть рано, а может быть, поздно,
Не понимая, конец ли, начло ли,
Не отличая надежд от отчаянья,
Глядя в стекло безучастно, по-птичьему,
Вдруг замечаю, как в сердце привычное
Снова бесшумно, без объяснения,
Стертое имя проявится тенью.
Ты.