Конвейер... Глава 1. Сей Саныч Твою дивизию!

.
                Конвейер здоровья или "лабиринты смерти" (Глава 1. "Сей Саныч: "– Твою дивизию!")    
.
       – Рота, подъём! – Ровно в три часа ночи звучал голос дневального. И так каждое утро. И не поваляешься лишние минутки в постели. Через пять минут общее построение на плацу под ярким светом прожекторов.

       Командир танковой дивизии генерал-майор Усатов всегда лично присутствовал в утренней побудке подчинённых. Алексей Александрович, так звали генерала, был требовательным и жёстким командиром. Но офицеры знали, что Сей Саныч (так между собой они его называли) добрейшей души человек. Замполитом был у него майор Ивлиев. И было это лет тридцать-сорок назад...

       Дивизия базировалась в полусотне километров от Ижинска, областного центра. Лютым февралём, в зимнюю стужу, в три часа утра последовал боевой приказ: выдвинуться на военные учения на Южный Урал, на полигон "Чебаркуль". И уже через полчаса весь боевой состав дивизии начал передислокацию. Ни на минуту генерал не покидал расположения части, умело руководя действиями личного состава. В двухдневном перегоне техники на грузовых платформах Сей Саныч всегда был рядом с солдатами и офицерами.

       Любимым выражением генерала было: "– Твою дивизию!". Это вместо матерщинных выражений. Правда, без мата в войсках никак не обходилось. Как и без военной дисциплины. Алексея Николаевича Ивлиева, замполита, Сей Саныч звал просто Николаичем. Это не при личном составе. Два разных по характеру командира отлично взаимодействовали и понимали друг друга моментально... Немало было приключений в том морозном феврале на учениях в лесном полигоне. Солдаты и офицеры жили в палатках, круглосуточно топя буржуйки.

                ***

       – Легче кати, браток. Не цепляй углы бортами, не дрова везёшь. Твою дивизию! – раскатистый голос лежащего на каталке человека сразу напомнил Ивлиеву далёкие морозные дни заснеженного полигона. Сомнений не было: в реанимацию привезли генерала.
       – Сей Саныч! Ты как здесь оказался? – Генерал с трудом поднял голову, пытаясь рассмотреть того, кто к нему обратился.
       – Николаич, ты ли? Вот где повстречались! – Усатова прооперировали минут десять назад, и он был ещё слаб.

       Осторожно больного переложили на соседнюю кровать. Поставили капельницу. Генерал тут же уснул после напряжённой операции.

       В кардиоцентре на современном оборудовании операции на сердце делали каждые полчаса. Установкой коронарного стента в подходящую к сердцу и забитую тромбами артерию занимались молодые хирурги-контрактники. Они обучали местных хирургов тонкостям подобных неполостных операций. Профессионалы своего дела работали очень слаженно и чётко, не давая пациентам усомниться в правильности действий. И никакого наркоза, и безболезненно, и быстро.

      В палате №406 ("шестая палата!") на четвёртом этаже центра было очень уютно. Даже на стенах висели картины. Чисто, опрятно, как в санатории. Современные кровати оборудованы бесшумными электродвигателями, позволяющими больным управлять высотой над полом и наклоном спинки прямо с пульта в руке больного. Тут же холодильник, умывальник, санузел. У каждой кровати сигнальная кнопка для вызова персонала и розетка для подзарядки аккумулятора телефона. Болей, не хочу! Да ещё еду привозили на тележке раз пять в день. Не было только телевизора. Это потому, что там транслируют только негатив, а больных надобно от него беречь. Разумно!

     – Николаич, нажми свою кнопку. Не могу до своей дотянуться. – Голос Сей Саныча был слаб. Он еле разжимал губы и явно терял сознание.

       Прибежавшая медсестра одним движением перекрыла капельницу, стала измерять давление. Тут же пришёл и врач. Генерал приходил в себя. Давление было высоким. Оказывается, скорость падающих капель была завышена при установке. Как только больной понял в чём дело, тут и загремел его голос:

       – Твою дивизию! Девки, вы что? Уморить меня хотите?
       – Спокойно, больной, Вам волноваться нельзя. – Женщины быстро ретировались, закрыв за собой дверь.

       – Сегодня юбилей в дивизии, все собираются в ресторане, а у меня инфаркт. Надо же такому случиться. И, главное, с утра хорошо себя чувствовал. Пришли ко мне две юных стройных девушки из ресторана, хотели уточнить детали заказа. Я им комплиментов насыпал, хотел их угостить, естественно, разволновался от их красы. Тут меня и прихватило, аж не пошевелиться. Девицы и вызвали скорую. – сокрушался Сей Саныч.

       Больничная палата рассчитана на пятерых больных. Помимо крутых кроватей у каждого больного была своя тумбочка и по два стула для посетителей. Тем не менее в палате было светло и просторно. В большие окна заглядывали ветви плакучих берёз, благоразумно не спиленных при строительстве медицинского центра. И, что удивляло, по палате летала всего одна муха. Она, видимо, пряталась в определённые часы, когда персонал включал кварцевание. А, может, её организм приспособился к облучению, и она игнорировала его. Такая вот супер-муха была постоянным обитателем четыреста шестой палаты. Но она никому не досаждала и даже не кусалась. Однажды муха исчезла... Вместе с генералом...

       Мучения всех пятерых (с мухой) начались после отбоя. Генерал храпел! Это надо было испытать на себе каждому, кто спал в палате. Храп был безостановочным и такой силы, что будто бы все танки дивизии генерала зарычали своими моторами, да на высоких оборотах. На Сей Саныча ничего не действовало. Пациенты говорили ему "ласковые" слова, потом кричали, даже свистели. Генерал не просыпался, но храп на несколько секунд прекращался. И тут же возобновлялся с новой силой. Никто не спал всю ночь, кроме Сей Саныча. Тишина утром была необыкновенной. Слышно было только машущую крыльями муху. Ивлиев промолвил:

       – Теперь можно представить себе Донбасс, когда заканчиваются ночные обстрелы. Такая же сладостная тишина наступает там утром.

       Весь день пациенты дремали да подтрунивали над генералом. И с содроганием ждали следующей ночи. Она не могла не наступить и кошмары продолжились. На следующее тихое утро уже не было слышно даже муху. Больше её никто не видел. Видимо, она не выдержала напряжения и стала первой жертвой "конвейера смерти".

       По настоянию больных Сей Саныча переселили в отдельную палату в самом углу левого крыла клиники. И, когда генерал навещал палату-406, больные не давали ему прилечь на пустую койку.

      Так и продолжалась лечебная жизнь больных, перенесших острый инфаркт.


15.10.2016

http://zozhik.ru/?p=5557