Ночь профессора Самогонова

К четырем, он поднялся по лестнице.
Вставил в скважину ключ из меди:
он изменник; да, он изменник
пресловутой теории Дарвина!
Остается одно - повеситься
на подтяжках из "гансовской Дании".
В коридоре от запахов кожи,
лыжной мази, портвейна, плесени,
было тошно.

Он при входе вгляделся в зеркало:
"О, старик! О, профессор абсурда!
Но по сути-то, прав я... По сути,
моя жизнь в общем русле - лишь частность...
Сидя в кресле шуршать газетами,
как-никак, - воплощение счастья,
но, конечно, для сущих бездельников...
Нет, не вздёрнусь, а тем же методом
их самих усмирю к понедельнику..."

Часом позже, у самовара,
он пил липовый чай вприкуску,
вспоминая лишь прежние чувства
к некой женщине: "Вспомнить бы год-то!
Был апрель; нет! начало марта!
Слякоть. Полный трамвай. Суббота...
Или не было чувств?Может кажется?"
Он вдохнул отсыревший воздух
и откашлялся...

Сон не шел. Он полночи ворочался
с боку на бок, подчас вздыхая.
Лишь наличие тумбы у края,
не давало упасть с кровати:
"Что же выделить среди прочего?
Ну, пожалуй, январскую драку
там у озера, в свете фар,
с председателем певчего общества...
... и, пожалуй, вчерашний инфаркт..."