Касыда о старости

Долгий путь я в полдень начал - и в кругах его тону,
Девять жизней, по-кошачьи, проживая за одну.

Нет своей - я, что поделать, вместе шью чужие девять,
Кэп, под этой пёстрой тряпкой вместе нам идти ко дну.

Мягким одеялом будней кто-то душу обернул,
Сном беспечным, беспробудным - скрылся в кокон и уснул.

Скорлупа к скорлупке - камень, замок встанет, полон снами,
В нём становятся стенами, кто глаза себе замкнул.

Кто там рвётся рыть окопы, в новую входя страну?
По песку, что нежит стопы - маршем, словно на войну,

Не найдя других виновных в бурях дней своих суровых,
Загляни в стакан хмельного - и до дна испей вину.

В черепа врастают травы, пчёл стоит над полем гул,
От немыслимой расправы - лишь кулончики из пуль,

Что за дело там, в столицах, до далёких темнолицых?
И убитый и убийца азиат сахибу - мул.

Не воздам творцу хулою* - та хула смешна ему -
Всем, кто рядом был со мною, руку ласково пожму,

Пробегу по стёклам блеском, ветром дёрну занавеску
И дитя, жену, невесту - лёгким ветром обниму.

На закате всё иначе - сумеркам в глаза взглянул -
И раздумал старой клячей ковылять в глухую тьму.

Эй, кому там плохо спится - я теперь вам буду сниться
Мантрой, третьей колесницей... Кто-то слышит? Ну же? Ну?

---
"Не воздам творцу хулою за минувшие дела" - Касыда о взятии Кабира, Абу-Т-Тайиб Аль-Мутаннаби