Отрывок из грядущего 14

С неизвестно откуда взявшейся силой я втолкнул М. в транспортную кабину, и спустя секундное головокружение он уже придерживал меня за куртку. Костыли остались там, на площадке, М. вынес меня из зала на своих плечах, и только потом во мне загорелась эта страшная ярость. Я мог бы упасть уже тысячу раз, если бы не М., молчащий всю дорогу.
Все это походило на драку: я пыхтел, рвался вперед, спотыкался и падал; М. молчал, держал меня за одежду и неизменно поднимал. Я не знал, видел ли он меня на площадке, видел ли он, заново, то, что произошло. Перед глазами опять сквозили знакомые и страшные кровавые пятна, страшная улыбка Конвоира, боль в искалеченных ногах и сломанных ребрах. А еще - взгляды однокурсников.
Ключ зазвенел в замке, и я вернулся в мир, где по-прежнему себя не контролировал. Мы ввалились в тёмную квартиру, я выпутался из куртки, оставив её в руках М. и держась за кухонную мебель добрался до подставки для ножей. Достав оттуда кухонный топорик, умудрившись перевернуть при этом подставку и рассыпать оставшиеся ножи по столу, я повернулся к М.
- Возьми. - Он послушно принял топорик из моей руки. В голове словно отключились все предохранители, и я рванул наверх левую штанину, ткань затрещала, но не порвалась. Пульсирующая боль в ноге усилилась. - Режь.
- Что?
Боль царапалась по огрубевшим шрамам и неправильно сросшимся костям, неуклонно тащилась по мышцам, коже и в конце концов - страхом и стыдом врезалась в сердце. Он не понимал.
Темнота обволакивала со всех сторон и давила. Мысленно я хрипло засмеялся - не хватало еще начать бояться темноты. Вслух конечно, я не издал ни звука, по крайней мере мне так показалось.
- Режь! - на самом деле кричал я. Потом, это мне рассказал М., который был свидетелем самой страшной истерики в его жизни. - Возьми и отрежь её к чертям собачьим! Я больше не хочу её лечить, избавь меня от этих проблем, иначе я сделаю это сам!
М. всё так же молча отложил нож, шагнул ко мне навстречу и обнял меня. Только сейчас я понял, как сильно дрожу. В тот же момент ноги перестали меня держать, и М. усадил меня там же, на кухонный пол. Стараясь отдышаться, я безучастно наблюдал за его передвижениями во все еще темной квартире. Он вытащил из шкафа в спальне плед, и набросил его на мои плечи, садясь рядом.
- Можешь курить, если хочешь. - Я мотнул головой. День был отвратительный, и сейчас от сигарет меня либо начнёт рвать, либо я позорно(еще более позорно чем все, что я вытворял ранее) разревусь. - Ты действительно так решил?
Я почти отрешенно кивнул, и сам не узнал свой голос - настолько хрипло и тихо он звучал:
- Мне от неё больно, из-за этого я делаю больно другим.
- Ты уверен, что ты не будешь жалеть? До восстановления осталось ждать пару месяцев...
Я прервал его:
- И скольких я могу покалечить за это время? Ты же видишь, я себя почти не контролирую.
- Я буду рядом.
- А если это будешь ты? Вдруг я не смогу себя удержать?
М. улыбнулся. Я почувствовал это сквозь темноту, и немножко полегчало. Наверное нужно было связаться с врачом и уговорить его на еще один рецепт антидепрессантов.
- Помнишь, что я тебе когда-то говорил? Тот, кто не управляет собой, становится объектом управления других.
Я устало хмыкнул, опираясь спиной о плиту. После такого дня хотелось только одного: не выходить из комнаты. Никогда. Вовеки веков.
- Цитаты очередного Хана Хуана?
- Дурак ты Г., - М. добродушно взъерошил ёжик моих волос. - Я тебе может истину открываю, а ты...