Я умирал однажды

Я умирал однажды. В пряном ноябре, что мир сжигал карминными кострами и под ноги бросался уставшим цветом листьев. Я умирал и раньше. В ноябре, когда вокруг одна большая клетка, а небо разлило на землю серый  бисер. Я умирал на куче прелых листьев, а люди скалились  улыбкой хищных рысей. А люди шли, нас обводили мелом, плевали на тела, что коченели. А люди шли…лежало небо в луже. Тобой навек в тот миг я был простужен. Смертельно болен, болезненно уставший. Мой день закончился, быть может, не начавшись. Я умирал, сжимая твои руки. Я умирал, тобой навеки обречен на муки.

Я умирал, а ты лежала рядом, уставившись на небо пустым ослепшим взглядом. А в темноте зрачков уже гуляли бесы, наматывая тьму на длинные ресницы. Сгорали кадры нашей киноленты, и сбивчиво скрипел пробитый механизм. Захлебывалась музыка, смешавшись с резким криком. Рябиной жизнь струилась на асфальт. Я не Берроу, да и ты не Паркер, но пули сделали известные ремарки. В тебе свернулась ночь пушистым зверем, окончив пьесу выстрелом в упор. Черствеет день, я слышу вой сирены. Запутавшись в ошметках проводов, взлетаю ввысь и камнем рушусь в небо. Где низ, где верх уже не разобрать. Я растворяюсь сизо-стылой дымкой, последним вздохом на твоих устах.

Плыву по небу облаком без цели, дыханьем ветра тыкаюсь в фрамуги. Ищу тебя, расставив  эхосети, я отзвук твой ловлю за километры.
Нашел. Лечу. Вливаюсь в твое тело.
Как год назад. Как долгие столетья. В тебе ищу прохладный вкус забвенья, а нахожу…
…Побег. Удар. Затменье.

Я умираю снова. Искристым цветом мая, в осколках света жаркого июля. Я умираю снова , сжимая твои руки. Я умирал и раньше. Не однажды. Ноябрь – конец и вечное начало.