Стреляй!

Стреляй! Но только сразу разрывными! Без длинных разговоров и прощаний, без слез, обид и пафосных признаний. Стреляй, мы все равно уже мертвы. Мы здесь чужие. В этом белом мире не место порождениям из тьмы, и наше пораженье неизбежно. Стоят часы с разбитым циферблатом. Стреляй, не жди, ведь ты не виноват, что время нам не развернуть назад.

Давай! Давай, пока горит закат, и осень лижет руки влажным ветром. Давай же, выпускай на волю пули, пусть разорвется воздух стылым воем. Стреляй. Убей. Развей же нас над лесом и опусти на мох прогорклым пеплом, стерев с осенних листьев память прошлых дней. Развей ты нас золой на побережье, просей зерном в голодный рот земли. Нам не взойти. Лишь сгнить во всепоглощающих объятьях.

Чего ты ждешь? Зачем так много пьешь? Бессмысленны все поиски ответов, а зеркала молчат и не дают советов. Тебе болит, знобит и октябрит. Давай, стреляй. Убей же нас в себе, ведь не умолкнет голос в голове, пока ты жив, пока вдыхаешь звезд холодных свет. Взорви свинцом оковы ребер-клеток и волю дай нам, дай нам улететь /иль умереть/, твоею захлебнувшись кровью. Мы - призраки души, мы - голоса в ночи, мы за тобой, в тебе, вокруг и позади. Давай же, поспеши. Закрой на ключик дверь, спусти курок и выстрели в упор.

И мы умолкнем…
…может быть.
Проверь!