Никомуненужное

Осень постучалась в окно грозой
С желанием наполнить нас мрачной прозой.
В тщетных попытках трава ещё рвётся наружу
Сквозь черствую земельную горечь.
Морально настраиваешься ожидать уже стужу,
А потерянное существование обещает тебя стеречь.
Мы теряемся в осознании приближающейся пустоты.
Я опять погружаюсь в тернии своей души. Ну а ты
По-прежнему пытаешься мыслить здраво
Сквозь эту жалкую людскую серость. Правда?
Хмурость на лицах уже достигла пика.
Серость городов уж давно стала мне дика.
Я не знаю о чем вам сказать, вы ведь и так
Всё знали намного заранее.
Все сильней проникает под кожу окружной мрак,
Выслушивая псевдоискреннее с tv вещание.
А мы все гонимся за грязными идеалами,
Когда души уже стали дряхлыми ненужными подвалами.
Я ведь так и остался тем же ублюдком,
Да только иногда просыпается нечто живое.
В попытках разговоров с людьми, довольствуюсь гудком,
И вечно надеюсь увидеть в зеркале тело худое.
Жалкий прототип человека.
Я ни на что не годен этой осенью.
В ожидании солнечного просвета,
Охвачен бесконечной, мнимой ленью.
Уже не получается писать стихи.
Стали мысли лживо, но приветливо тихи.
Я вряд ли еще чувствую себя живым,
Теряясь в мрачных пустотах сознания.
Остается надежда - стать, быть может, прежним.
Набраться еще какого-нибудь знания.
Но я ведь для всех всегда лишь «проездом».
Может даже просто мерещусь везде им.
Вам.
Себе.
Крах пустил в свою душу сам.
Растворился в сером небе.
Эмоций осталось может на грамм,
Или на перо, что оставил черный лебедь.
Пустословие.
Угробили.
Я ухожу вниз.
Вот вам на память визг.
Мой визг.
Глаз брызг.
Души крик.
Последнее слово:
«Стих».