Не расслышал

Наступил ли октябрь. По лужицам
ли домой –
мне не важно.

Я был
немного разобран.
Впрочем.
Я исправно ходил от дома
и до метро.
И исправно ложился спать
только поздней ночью.

Иногда я смотрел на звёзды.
И что-то пел.
Очень тихо. Но ты
и рядом бы не расслышал.
За стеной по гитарным струнам
стучал Кобейн.

Ветер стены цеплял за вывески
и афиши.

Наступил ли октябрь.
И нужно ли нам пальто.
Теплый шарф повязать на шею?

Больное горло.
Я был вынужден пить топлёное молоко.
И не слышать аллегро Шумана
для валторны.

Я заваривал чай с малиной.
Кривил лицо.
Вечерело. Мело.
Фонарь под окном, сутулясь,
провожал тёмно-жёлтым светом
машинный сонм.
Торопливо бродили люди
по вестибюлю.

И октябрь ли?
Я был разобран.
Немного пьян.

За стеной по гитарным струнам
стучал Васильев.

В каждом шаге своём

я
находил
изъян,

превращая надежды в небо
над Хиросимой.

И октябрь – не октябрь.

Небесная бирюза
отражалась в озёрной глади.
Сверкали крыши.

Я молил о весне.
Я плотно закрыл глаза.

Я молил. Впрочем, Бог, наверное,
не расслышал.